Татьяна Ивановна гладила дочь по голове.
– Как это, как? А Денис? Делов – то. Скажи, что это его ребёнок и всё. Подумаешь, Цаца. Половина мужиков, воспитывают не своих детей и даже не догадываются об этом. И ничего, живут и не тужат!
– Нет! Мы расстались и тем более, что… – Вера замялась, такие слишком интимные темы, они с матерью не обсуждали
– Говори, – не выдержав, прикрикнула мать, лицо её всё ещё оставалось красным.
– Мы не были близки.
– Что, совсем?
– Пару раз было. И то, давно. Так что я не смогу соврать Денису в этом плане. Он же, не дурак.
Татьяна Ивановна схватилась за сердце, тошнота подступила вдруг к горлу и всё поплыло перед глазами.
– Дочка, вызывай скорую – только и успела прохрипеть, мать.
Часть 4
Вера никого не хотела видеть и слышать. После похорон матери, она заперлась в квартире, словно укутавшись в кокон и не хотела из него выходить. Слёз не было и от этого было ещё тяжелее и хуже на душе. Уж лучше один раз прореветься, выпустив всю боль наружу, чем это всё будет накапливаться, как снежный ком, грозясь в любой момент, вырваться наружу, обрушившись лавиной невысказанных горьких чувств и сожалений.
– Мама, ты прости меня, прости, – Вера держала в руках фотографию матери и гладила холодное стекло из – под деревянной рамки, куда было вставлено фото Татьяны Ивановны.
– Что мне теперь делать, как быть… Внутри меня зародилась новая жизнь, но кто меня теперь поддержит и поможет справиться со всем этим?
Татьяна Ивановна ушла из жизни, не мучаясь. В заключении написали: «Оторвался тромб…». С похоронами помогли соседи по подъезду, ведь все они друг друга давно знали и жили дружно. Веру оградили от всех хлопот, ведь она была просто в шоковом состоянии и смотрела на всех бессмысленным взглядом.
С работы тоже оказали посильную материальную помощь. На две недели разрешили взять отпуск, чтобы девушка более – менее пришла в себя.
Первую неделю Вера просто лежала в зале, на мамином диване и смотрела в потолок. Телефон она выключила, на настойчивые звонки в дверь, от сердобольных соседей, собрав остатки воли в кулак, подходила шаркающей походкой и глухим голосом отвечала, что всё нормально, ей ничего не надо.
Но, когда пошла вторая неделя её вынужденного отдыха, Вера решила, что так продолжаться больше не может. Слезами горю не поможешь, а ей теперь нужно беречь себя и того, кто внутри неё.
***
Ольга Ковалёва нежилась в горячей воде в ванной и потягивала шампанское из хрустального фужера. Андрей уехал в длительную командировку, благо папа постарался, поэтому она могла расслабиться и спокойно обдумать свой план дальнейших действий. Сначала она была в страшном гневе, позволила себе выпить лишнего, рвала и метала от злости, чем спровоцировала выкидыш.
Расстроена она не была, нет. Даже где-то была рада, что всё так вышло. Выпадать на девять месяцев