В АМФИТЕАТРЕ ТАУРУСА ИГРЫ ЭДИЛА БАЛЬБА
С 12 по 15 мая
ФРАКИЕЦ[21] ПУГНАКС
из гладиаторской школы Нерона, уже три раза выходивший на арену, встретится с
МУРМИЛЛОНОМ[22] МУРАНУСОМ
из той же самой школы, столько же раз выходившим на арену.
ТЯЖЕЛОВООРУЖЕННЫЙ ЦИГНУС
из школы Юлия Цезаря, сражавшийся на арене восемь раз, встретится с
ФРАКИЙЦЕМ АТТИКУСОМ
из той же школы, проведшим четырнадцать боев.
Над ареной будут навесы от солнца.
«Euge! Euge! Браво, Бальб!» – восклицали предвкушавшие удовольствие бездельники, возвращаясь к своей игре, а Целер, закончив здесь свою работу, поспешил повторить объявление на другой улице.
Про игру в кости теперь можно было забыть. Но совсем не так обстояло дело с надписями на стенах, которые, как мы теперь знаем, покрывали почти каждый свободный участок штукатурки на стенах домов, выходивших на улицу. Некоторые из них представляют собой официальные уведомления об играх, о товарах, распродажах, сдаче в аренду жилья и т. п. Написаны они довольно искусно, хотя и с непонятными порой сокращениями, сделанными профессиональными писцами вроде Целера. Так, на одном из домов мы можем прочитать объявление, написанное большими красными буквами: «Сдаются, с первого июля, лавки с жильем наверху в квартале Арриус Поллио, принадлежащие Нигидиусу Марию. Обращаться к его рабу Примусу». Другая надпись рекламирует «термы Венеры, обустроенные для самых тонких знатоков, лавки, комнаты над лавками и жилища на втором этаже в жилище, принадлежащем Юлии Феликс»[23].
Настенные граффити. Гораздо интереснее тексты, нацарапанные обычными людьми: «Стены домов – это писчая бумага для бедных», как говорили позднее студенты в Риме. На штукатурке отражалась вся палитра чувств; порой эти надписи делали с большой заботой о форме и стиле, достойным инструментом, а иногда – просто ногтем пальца, углем или красным мелом. Подобных граффити было так много, особенно в местах, которые часто посещали римляне, что какой-то шутник прокомментировал это увлечение рифмованной надписью:
Мне интересно знать, о, стена,
Как твои камни могут вынести
Всю эту дурь, что на тебе
Начертана!
Все что угодно можно было прочесть даже на самом крохотном участке стены. Например, неуклюжие оскорбления, начертанные там, где обидчик сразу же мог их увидеть: «мерзкий негодяй», «наглый мошенник», «старый дурень», «надеюсь, ты скоро сдохнешь!», «чтоб тебя распяли!» – и это еще самые «нежные» пожелания. Но выражались и куда более дружественные чувства: «удачи тебе!», «здоровья тебе повсюду!», «счастливого Нового года и удач в нем!» и «чего бы я не сделал для тебя, любезный моему взору Люск» (часто к надписям добавлялось имя врага или друга).
Были здесь и любовные истории.