Теперь они катят по каменистой реке, оставляя на мягком песке широкие отпечатки шин, извивающиеся, точно ребристые змеи. Они едут по терракотовому ущелью. Небо над ними полыхает багрянцем. Кажется, что все сгорает от лучей закатного солнца. В пересохшем русле реки уже не журчит вода.
Надо торопиться. Солнце садится. Скоро похолодает.
Адам мчится во весь дух. Байк под ним вибрирует. Он обгоняет Кейна и едет впереди. Кейн быстро его догоняет – молниеносно – и в мгновение ока оставляет позади.
Адам смотрит на маячащую перед ним гибкую фигурку. Кейн ведет мотоцикл легко и плавно. Прыгает вверх-вниз по пригоркам, точно камешек по воде. Адам выжимает из мотоцикла максимальную скорость, виляет, буксует, перепрыгивает через рвы. Но Кейн слишком проворен. Он скрывается в клубах пыли вдали, превращаясь в призрачную тень. И исчезает из виду.
– ПОДОЖДИ! – кричит Адам во все горло.
И бьет по тормозам. Он выбился из сил. Легкие горят. Он весь в поту и грязи.
– КЕЙН!
Его крик отражается эхом от стен каньона. КЕЙН… Кейн… Кейн.
Адам гонит «лонгторн» дальше, и его снова прошибает пот. Проезжает поворот и видит Кейна: тот возвышается над мотоциклом, расставив ноги, метрах в трехстах впереди.
– ВОТ ЗДЕСЬ ВСЕ И НАЧИНАЕТСЯ! – кричит Кейн и добавляет еще что-то, но ветер относит его слова в сторону, и Адам больше ничего не слышит.
Выкрашенные белой краской камни стоят на одинаковом расстоянии, метрах в десяти друг от друга, – две параллельные линии вдоль каньона. По обе стороны от камней торчат флажки. Белые и красные ленты, привязанные к длинным палкам. Они хлопают и трепещут на ветру.
Адама охватывает волнение и страх. Он знает, что это за место.
Здесь стартует гонка Блэкуотера.
5
Пятница, 1-е число, 18:03–36 часов
На стартовой линии холодно. Они собирают кучу веток, которые когда-то принесла река, и складывают пирамидку. Адам вынимает искровой разрядник и поджигает дрова. Они смотрят, как пауки бросаются врассыпную.
Кейн достает из мешка с припасами два серебристых пледа и протягивает один Адаму. Плед легкий, почти невесомый, но достаточно большой, чтобы Адам мог в него завернуться целиком. Это не плащ и не одеяло – защищенный теплоизолятор.
– Он бережет тепло, – поясняет Кейн. – Непромокаемый. Выдерживает экстремальные температуры.
– Ты всегда с собой два возишь?
– Их раздавала Небесная база. На последних двух гонках.
Адам кутается в плед и моментально согревается.
Они сидят, сгорбившись, у костра и смотрят, как разлетаются искры. Кутаются в серебристые коконы теплоизоляторов.
Над ними мерцают звезды. Так бывает всегда. Налетает гроза, туман рассеивается, и некоторое время небо ясное, а ночь звездная. Впрочем, это ненадолго. На день-другой, не больше. Потом снова опускается туман, еще гуще прежнего, и вскоре Адам забывает про небесную синеву.
Он вглядывается в сгущающуюся