Дед закатил глаза и похлопал по плечу внука:
– Антошка, не говори глупостей! Никто не зацикливается во цвете лет. Да и какое у тебя может быть счастье сейчас? Молоко на губах не обсохло. Ты и не знаешь ещё, что такое счастье!
– В любом случае тебе не позволят, – вытянула из себя улыбку Аня, слегка дрожащей рукой выкидывая в мусорное ведро оплывший кристалл. – Правила для всех едины. Зациклиться может только тот, у кого есть дети, причем достигшие совершеннолетия.
– Но у меня не будет в жизни более счастливого дня, чем завтрашний! – отчаянно закричал парень. – Я пять лет шёл к этому! Исполнять собственную песню, на настоящей сцене, среди сотен тысяч зрителей… – он на мгновение зажмурился. – Да даже если утро и вечер будут полным кошмаром, мне нужен этот день! Это мой День Счастья, я точно знаю!
Мать и дед одновременно вздохнули: Антон не оставлял эту мысль весь последний месяц, как только его кандидатуру утвердили для завтрашнего концерта. А поступок Кирилла только подтолкнул парня.
– Тебе не позволят, – стараясь быть спокойной, подытожила Аня. – Пойдёмте завтракать.
– Иногда делают исключения! Я пойду в циклоцентр и попрошу!
– Папа больше не вернётся, да? – вдруг всхлипнула молчавшая до сих пор Лера, сжимая в объятиях только что реабилитированную куклу.
– Солнышко… – Аня старалась изо всех сил найти подходящие слова, – папа… он…
– Он жив, здоров, счастлив и даже находится среди нас, – буркнул Антон.
– Где? – вытаращив глаза, замотала головой Лера.
– Малыш, понимаешь, – присел напротив неё дед, взяв стул, – папа был так счастлив вчера, что решил остаться навсегда во вчерашнем дне. Так что, вероятно, в это время он помогает твоему брату распаковывать подарки, – улыбнулся старик.
Лера оторопело смотрела на ковёр. Она, конечно, слышала про циклоцентры и даже бывала там, просто никогда ещё они не касались её лично.
– Как дядя Боря в прошлом году? – наконец, спросила она.
– Точно, – мрачно кивнул Антон.
– Значит, он больше не вернётся? – слёзы опять появились в глазах и покатились по щекам. – Потому что был очень счастлив? …А если бы мы ужасно вели себя, он бы не исчез? – у Леры началась икота, что было явным признаком приближающейся истерики.
– Солнышко… – Аня села рядом и обняла её. – Но это же хорошо, что у папы был идеальный день. И сейчас он счастлив. Навечно. Мы должны радоваться за него. Однажды и нам так же повезёт, и мы последуем его примеру. – Она ободряюще улыбнулась дочери, но у той округлились глаза:
– Ты тоже исчезнешь?! – она схватила мать за руку.
– Нет, – Аня погладила по голове своего большого ребёнка. – Если я и исчезну, то только вместе с тобой. Обещаю. …А сейчас как насчет горячих пирожков? – улыбнувшись, она потянула всю семью на кухню.
Дети