Ментальное тело и наше сознание представляет собой полевую структуру – что-то вроде воздушного шарика, имеющего определенную форму. Которая в большей степени задана извне – матрицами этого мира. В первую очередь его обыденным Описанием. В меньшей степени – в мышлении некоторых людей прослеживаются вибрации их индивидуальности. Но сам «шарик» мы ощутить не можем потому, что наше Я сродни молекуле, движущейся внутри него почти случайным образом. Форма «шарика» устойчива, а движение молекулы нет. Не дело даже не в устойчивости – будучи молекулой мы не можем ощутить «шарик» (ментальное тело) целиком, а уж тем более не можем подчинить его себе. Хотя моменты погружения в него нам знакомы.
Это состояние сна без сновидений – что-то происходит, непрерывность сознания сохраняется, но мы ничего из произошедшего не можем вспомнить. Как погружение в темноту, в пустоту, в которой мы можем пребывать какое-то время. Ощущение вращающегося калейдоскопа, который в какой-то момент времени останавливается – тогда мы попадаем в миры сновидений. У нас снова появляется Я, появляется тело, появляются какие-то воспоминания и линейное Знание. Потом мы снова погружаемся в сон без сновидений и так далее. Но здесь важно другое – полностью проснувшись мы можем вспомнить не только последний сон, но и те, которые мы видели раньше. То есть принятие формы «шарика» не стирает полностью «линейную информацию». А это значит, что между нашим обыденным Я и тем Я, которое связано с метальным телом есть связь – теоретически мы можем переходить из одного в другое. Можем занять место Истинного Я, способного прикасаться как к Большому Я, находящемуся в ЗЗ, так и к пространственному Я, в котором мы взаимодействуем с внешним миром.
Соединение с довербальным мышлением
Пространственное Я связано с линейным уровнем мышления. Оно привязано к словам, связанным в предложения почти во всех случаях. Понятно, что мы можем испытать сильные эмоции – в таких случаях слова иногда полностью исчезают. Но вместе с ними исчезает и Я – когда человек действует в состоянии аффекта обычно он ничего не может вспомнить. Его Я не принимало участия в действии. Но ситуацию можно превратить в противоположную – использовать действие не для растворения Я, а для его поддержания – без всяких слов.
То, что наше Я опирается на множество двигательных ритуалов, на множество неосознанных действий почти очевидно. Есть множество двигательных стереотипов, которые мы не контролируем, но которые используются для поддержания