Рагнар лагман, как самый знатный из гостей и старший из родичей покойного, сам провозгласил сперва кубок Одина – за благоденствие Смалёнда и за то, чтобы и впредь во всех битвах Отец Богов даровал им победу. Потом следовал кубок Фрейру и Ньёрду – за то, чтобы битв и сражений все же выдавалось поменьше, чтобы в стране всегда был внутренний мир и хорошие урожаи. А когда всем хватает хлеба, то и воевать особо не за что.
Потом Хильда, одетая в лучшее платье, принесла «обетную чашу» – иначе, кубок Браги. На ней была голубая рубашка из тонкого льна, с красной и золотой вышивкой, и желтое платье из тонкой шерсти, синий хенгерок с золотыми застежками на груди и двумя золотыми цепями между ними. С любимым кубком отца в руках, невольно вспоминая лицо Ингвара конунга, его весело прищуренные глаза с такими родными морщинками в углах, Хильда едва удерживала слезы.
– Во славу богам! Во славу богиням! Во славу всем асам святым! – произнесла она, подойдя к младшему брату. – Прими этот кубок, а с ним силу и славу твоих предков, чей путь ты отныне продолжишь, брат мой, Гудлейв сын Ингвара!
– Во славу богам! Во славу богиням! Во славу всем асам святым! – ответил Гудлейв, принимая кубок у нее из рук. Его голос дрожал, а эту речь, должно быть, заготовил Рагнар лагман и заставил затвердить. – Я принимаю кубок моего рода и даю обет: войной и миром послужить тому, чтобы слава его ширилась и множилась. Клянусь никогда в жизни не поворачиваться спиной к опасности, не бежать от врага, не предать того, с кем я в родстве и в дружбе и никогда в жизни не поступать несправедливо, как не поступал и мой отец, Ингвар конунг.
Потом обетные кубки стали поднимать другие знатные гости, в том числе и Рери.
– Я клянусь доказать, что мой отец Хальвдан конунг оставил сыновей, достойных его знатного рода и его доблести! Я клянусь вернуть землю, которой он правил! Я клянусь стать полноправным наследником моего отца и при необходимости я готов буду оказать роду Ингвара конунга такую же поддержку, которую он оказал нам!
Произнесли и поминальную песнь по Ингвару конунгу, которую потом вырежут на камне над его курганом. Хрут Резчик, знаток рун, искусный скальд, уже приехал и теперь тоже сидел на одном из почетных мест. Вид у него был чуть-чуть обиженный: Хильде не понравился тот стих, который он предложил вырезать на камне, и она объявил, что платит два эйрира серебром тому, кто сложит лучший. В конце концов, самым удачливым скальдом был признан хирдман Эгиль, сложивший вот что:
Ингвар бился
с грозным Хардом,
злобных псов
прогнал от дома.
гордо смерть
отважный встретил;
Хрёрек месть
свершил, не медля.
Этот стих понравился Хильде еще и потому, что воздавал должное и Рери