А тут поле сражения накрыло дымом. Еще в самом начале Сокол с Душилой подожгли заранее притащенные в клеть смоляные бочки, а сами бросились наружу. Разгоревшееся пламя охватило сперва одну клеть, потом соседнюю. Товары из них заранее были вынесены и заменены соломой и хворостом. Огонь оказался у викингов за спиной; душный дым окутывал причалы и пустырь, ставший полем битвы. Дым несло на людей, он слепил глаза, не давал дышать. Тем временем задымились и корабли.
Внезапно над беспорядочным шумом битвы разнесся звук рога: конунг давал своим людям сигнал к отступлению. Его дружина была рассеяна, поселение горело, уничтожая надежду на добычу, и выходило, что если он продолжит бой, то потеряет людей понапрасну, а вознаградить себя за потери окажется нечем.
И викинги стали бегом отходить назад, к своим кораблям. Чудские челноки, будто водомерки, шустро метнулись назад, к берегу. Черпая воду наспех снятыми шлемами, викинги заливали огонь на кораблях, взбирались на борт и хватали весла. Конунг отступал среди последних, несмотря на то, что весь его правый бок под разрубленной кольчугой был залит кровью. Он не привык вести длительные сражения – убедившись, что легкой и быстрой победы не будет, конунг предпочел поберечь силы.
Окутанные серыми клубами, три корабля один за другим отходили от мыса и двигались вниз по течению Волхова, туда, откуда пришли. Позади они оставляли берег, укрытый дымом пожара, усеянный телами и скользкий от крови. В нескольких местах над постройками ревел огонь.
– Попробуй сунься еще раз – так отделаю, что в Валгаллу не пустят! – кричал вслед Вольга, грозя с мыса обломанным древком копья.
– Тушить, тушить, ребята, а не то все выгорит! – орал Домагость, который, пытаясь перекричать общий шум и треск пламени, почти уже сорвал голос.
Он сам решил поджечь клети – пусть горят, новые поставить недолго, лишь бы внести побольше смятения в ряды противника. И это ему удалось, но теперь пора было тушить, чтобы огонь не перекинулся дальше. Подожженные клети стояли обособленно, дворы на возвышенной части берега были от них далеко, но следовало опасаться, как бы пламя не перекинулось на расположенный поблизости гостиный двор.
На счастье ладожан, от пожаров прошлых войн остались большие промежутки, занятые огородами, и через них огонь не перешел. Загорелась только соломенная крыша на избе Озора-резчика, да три кузницы на мысу дымились: находясь слишком близко от кораблей, они пострадали от летящих снизу искр.
Но ветер дул в сторону Волхова. Всей толпой навалившись, ладожане разнесли горящие клети, и те рухнули грудами обгорелых бревен. Хорошо, вода близко: облив землю вокруг огромных кострищ, продвижение огня остановили.
Корабли скрылись за изгибами берега, и теперь можно было перевести дух.
Если бы еще было чем. Вся Ладога была полна душного вонючего дыма и запаха