– Это не твое имя, – женщина убрала ладонь, но избегала прямого взгляда синих глаз.
– Вы правы. Мама хотела назвать меня Соней, но это имя почему-то не понравилось другим членам нашей семьи.
– Софья Семеновна – не так ли?
Девушка оживилась.
– Откуда вы знаете? Ведь было бы именно так, если бы желание моей мамы исполнили.
Алена Ивановна не отвечала. В ней явно бурлили и боролись противоречия. Но наконец она справилась с собой и спросила:
– Ты не помнишь меня, Соня?
Девушка смутилась.
– Я отвечу вам, но не принимайте мои слова близко к сердцу. Почему-то, глядя на вас, я вижу два образа: один – молодой и красивый, а на него накладывается другой – старый и не очень симпатичный.
– Нашу посетительницу зовут Алена Ивановна, Марина, – вступил в разговор Родион.
Девушка посмотрела на него изумленно.
– Ты хочешь сказать, что здесь как бы собрались трое героев известного романа?
– Вернее, их прототипы, – поправила ее женщина.
Взволнованное лицо повернулось к ней.
– Неужели вы пришли, чтобы отомстить Родиону?!
– Да, – кивнула Алена Ивановна. – Энергия мести уже давно притянула меня к нему. Недавно я узнала, что он собирается жениться, и посчитала это время самым подходящим для наказания. Преступника надо наказывать не в тот момент, когда он потерял интерес к жизни, а тогда, когда он полон сил и надежд на счастье.
– Но ведь теперь ваши намерения изменились, я чувствую это! – горячо воскликнула девушка.
– Но это только потому, что его невестой оказалась ты.
– И вы решили пощадить Родиона ради меня?
– Я еще ничего не решила! – разгневалась было женщина, но тут же остыла.
В ее взгляде, направленном на девушку, появилась нежность.
– Сегодня для всех нас завершается какой-то этап. Концовка его пока мне не понятна. Попробуй задать мне вопросы, Соня. Может быть, это что-нибудь прояснит в нашей ситуации.
– Вопрос у меня уже готов, но только он может показаться странным. Впрочем, ведь и все, что сейчас происходит, тоже необычно. Алена Ивановна, что случилось с вами после того, как Родион убил вас?
– Последствия таких событий сейчас уже хорошо известны в кругах, изучающих подобные процессы. Я очутилась в слоях, очень близких к тому, в котором мы сейчас находимся. Срок моей естественной смерти еще не наступил, поэтому во мне присутствовало все то же самое, что и у других плотных людей, кроме самой внешней оболочки. И, конечно же, вся злоба была при мне. Людей добрых и хороших, попавших в такое сложное положение, усыпляют до срока их естественного ухода, а затем они сбрасывают оставшуюся оболочку, притягивающую их к земле, и уходят выше. Но такие, как я, должны испытать в полном сознании все, характерное для этого дна. Не буду описывать ужасы жизни среди негодяев, пьяниц, развратников и подонков. Скажу только, что выбраться из этого состояния самостоятельно, даже тогда, когда