– Чепуха, милочка.
– А знаете, как при этом сердце начинает колотиться! Ну конечно, кто верит, а кто нет; я верю.
– Ну хорошо, давай попробуем! – вскочив с места, вскричала Батшеба, вдруг загоревшись идеей гаданья и нимало не смущаясь тем, что ее служанка Лидди может удивиться такой непоследовательности. – Поди принеси ключ от входной двери.
Лидди пошла за ключом.
– Вот только что сегодня воскресенье, – промолвила она, вернувшись. – Может, это нехорошо.
– Что хорошо в будни, то хорошо и в воскресенье, – заявила ее хозяйка непререкаемым тоном.
Открыли книгу с потемневшими от времени листами; на многих зачитанных страницах текст был совершенно вытерт указательными перстами давнишних читателей, которые, читая по складам, старательно водили пальцем от слова к слову, чтобы не сбиться. Батшеба выбрала текст из Книги Руфи и пробежала глазами священные строки. Они поразили и взволновали ее. Их отвлеченная мудрость дразнила воплощенное сумасбродство. Сумасбродка густо покраснела, но не отступилась и положила ключ на открытую страницу. Выцветшее ржавое пятно на месте, где лег ключ, явно свидетельствовало о том, что старая Библия не первый раз используется для этих целей.
– Ну, теперь смотри и молчи, – сказала Батшеба.
Она медленно произнесла выбранные строки, толкнув книгу; книга сделала полный оборот. Батшеба вспыхнула.
– На кого вы загадали? – с любопытством спросила Лидди.
– Не скажу.
– А вы заметили, мисс, как мистер Болдвуд себя нынче утром в церкви показывал? – продолжала Лидди, ясно давая понять своим вопросом, куда устремлены ее мысли.
– Нет, как я могла заметить, – с полной невозмутимостью отвечала Батшеба.
– Но ведь его место как раз против вашего, мисс.
– Знаю.
– И вы не видели, как он себя вел?
– Ну я же тебе говорю, конечно нет.
Лидди сделала невинное лицо и плотно сжала губы. Это было так неожиданно, что несколько огорошило Батшебу.
– А что же он такое делал? – помолчав, не выдержала она.
– Ни разу за всю службу даже головы не повернул поглядеть на вас.
– А зачем ему глядеть? – сердито покосившись на нее, спросила хозяйка. – Я его об этом не просила.
– Нет, но ведь все на вас обращают внимание, чудно, что он только один не замечает. Вот он такой! Богатый, джентльмен, ни до кого ему дела нет.
Молчание Батшебы давало понять, что у нее на этот счет свое особое мнение, недоступное пониманию Лидди, а не то что ей нечего сказать.
– Боже мой, – внезапно воскликнула она, – а я ведь совсем забыла про эту открытку на Валентинов день, которую я купила вчера.
– Для кого, мисс? – спросила Лидди. – Для фермера Болдвуда?
Это было одно-единственное имя из всех не имевшихся в виду, которое в эту минуту показалось Батшебе наиболее подходящим.
– Да нет. Это для маленького Тедди Коггена. Я обещала ему что-нибудь