Долго раздумывать над этим не пришлось, потому что не успела она закончить разговор с Володей, как заявилась Лариска.
Полчаса назад она звонила, чтобы сообщить, что зависает в одном интересном месте, и тут вдруг нарисовалась на пороге. Впрочем, Марфа всегда изумлялась тому, что ее подруга, несмотря на свои девяносто семь килограммов, умела на редкость стремительно перемещаться в пространстве. Как Фигаро, который, как известно, умудрялся быть здесь и там одновременно.
Лариска влетела в квартиру, обнюхала все уголки и хлопнулась на старый кожаный диван.
– Ничего халупа, – сделала она вывод. – Твоему любовнику понравится. Не надо мотаться в Пушкин. Теперь ты всегда будешь к его услугам. Можно даже в обеденный перерыв все успеть.
По неизвестной причине Лариска терпеть не могла Мышляева. Впрочем, Марфа была уверена, что подруга просто ревнует ее к ухажеру.
– Ладно тебе, Лариска. Лучше поведай, где ты там зависала?
Поиграв бровями, как любила делать, когда предстояло что-то суперинтригующее, подруга начала рассказывать о своих приключениях в обществе двух крутых мужичков. Марфа, улыбаясь, кивала, но слушала вполуха, пытаясь понять, почему у нее вдруг испортилось настроение. Неужели из-за Ларискиных слов?
В конце концов та заметила, что подруга «какая-то жухлая». Марфа ухватилась за слова и объявила, что у нее дико болит живот.
– Месячные, что ли? – поинтересовалась Лариска.
– Ага.
– Так радуйся! Значит, не беременная! Не хватало только родить от твоего Мышляева!
– Захочу – и рожу! – разозлилась Марфа. – Тебя спрашивать не стану!
– Вот и напрасно! Я бы отговорила!
– Потому и не стану! Мне твое мнение по данному вопросу неинтересно!
Лариска фыркнула и быстренько собралась на выход. Удерживать ее Марфа не стала. Лариска вообще не могла долго обижаться. Завтра позвонит как ни в чем не бывало.
– А твой Мышляев все равно мутный тип! – скороговоркой выпалила подруга на прощание и мышкой шмыгнула за дверь.
Ну что за день такой сегодня! Все ее огорчают! И, главное, пожаловаться некому! Анны Андреевны нет рядом.
Марфа легла на диванчик в гостиной, на котором спала, когда оставалась ночевать. Хотелось просто полежать в тишине. Перемалывать то, что услышала и узнала сегодня, совершенно не было сил. Она все воспринимает обостренно оттого, что расстроена. Завтра все покажется иным, не таким острым, не столь важным.
Полежать ей не дали. То ли Володя действительно