– К нему на прием хочет попасть каждый второй, у тебя ничего не выйдет, – устало отмахнулся стражник, даже не удостоив меня взглядом, и отошел к следующему пришедшему в себя после заклинания существу.
Я вздохнула и вернулась к Сфинксу. Около него стояла Гулльвейг, по всей видимости, оказав помощь всем, кому могла. Когда я подошла, она смотрела на меня хмуро. Но я и не думала оправдываться. То, что она увидела, оправданию не подлежало. Оно не было понятно даже мне.
– Что это было с тобой? – спросил Сфинкс, поднимаясь на ноги.
– Непроизвольность, – тихо ответила я. Поскольку Сфинкс не выглядел осуждающим, я потупила взор и пояснила, заломив палец. – Так бывает, когда заклинателя сбивает что-то… страшное… для него…
К моему удивлению, Сфинкс кивнул с пониманием в глазах.
– А что ты у стражника спросила? Решила сдаться? – подала полный подозрений голос Гулльвейг.
– Я спросила, как попасть к паладину, который так легко восстановил порядок, успокоив жителей и расправившись с защитным заклинанием на тех некромантах, – честно призналась я.
– Ах, ты даже защитные заклинания некромантов умеешь отличать?
– Это просто защитное заклинание, оно может быть наложено кем угодно на кого угодно, – попыталась оправдаться я и невольно снова осмотрелась.
Я не особо далеко отошла от того места, где причиняла смерти, но стража не спешила брать меня с поличным. Неужели последствия казни для морального духа города настолько серьезны?
– Кто-нибудь видел Гула? – поинтересовался Сфинкс.
– Его куда-то унес тот громила, – ответила Гулльвейг.
– А зачем тебе на самом деле к паладину? – спросил меня Сфинкс.
– Я могла бы предоставить для него кое-какую информацию…
Большего никто из нас сказать не успел. Мы заметили, что к нам подошли трое стражников, вот только они не были дварфами, как все стражники города. Они были гномами в той же форме, – я узнала их по росту, который был ниже моего на фут, – но, не дав мне времени удивиться этому факту, Гулльвейг вышла к ним первой со словами:
– Я – служительница Богини Шамикаль, жрица домена жизни, – сказала она гордо, коснувшись груди. – Прошу провести нас на аудиенцию к паладину.
Сфинкс посмотрел на Гулльвейг с легким подозрением, а я промолчала. Если она хотела меня сдать, мне не было до этого дела. А встретиться с паладином было нужно по ряду причин: моя информация, местонахождение Гула и… что-нибудь еще. Так что если она могла это устроить, то почему бы и нет?
И мы отправились за тремя стражниками вон с площади.
Шли все мы минут десять, краем пройдя по самому богатому району города, – здесь дома были трехъярусными и красиво облицованными снаружи. На улицах царила чистота.
За все время нашего пути мое состояние с уймой вопросов и практически полным отсутствием ответов не давали мне заговорить. В скором времени