– Я догадываюсь, какая. Сережина мама еще не знает?
– Да. Ты же знаешь, у нас очень натянутые отношения. Позвони ей, пожалуйста!
– Хорошо, я поговорю с Валентиной Ивановной. Постараюсь помягче, насколько это возможно в такой ситуации. Ира, для меня очень важна информация о проведенных исследованиях. Сергею должны были сделать компьютерную томографию или МРТ головного мозга. Узнай, пожалуйста, результаты и сообщи мне! До связи…
Валентин закончил разговор и задумался, уставившись в одну точку. Да, одной беседой с мамой Сережки не закончится. Еще же Татьяне нужно сообщить, вот ужас-то. И откладывать нельзя, она там с ума сходит. До вечера потяну еще, а потом нужно звонить. Может Ирина заключение по исследованию передаст. Дай бог, чтобы с мозгом проблемы у Сереги минимальные были. Легче будет с мамой и Таней разговаривать. Вот, проклятая жизнь, сюрпризы преподносит! Нужно пойти, пока все на работе, поговорить с неврологом, кардиологом и реаниматологом. Может чего подскажут.
Переговорив с коллегами, Валентин особенно новой информации для себя не получил. Заведующая реанимацией подтвердила, что стартовые действия в лечебном процессе все правильные. Невролог предостерег, что вряд ли по результатам первого исследования головного мозга можно оценить истинный объем его поражения – все будет зависеть от динамики выявленных изменений. Интересными Валентину показались мысли кардиолога. Когда он пересказал слова Ирины о картине сердечного приступа, доктор с сомнением отнесся к «нечеловеческому крику».
– Валентин Петрович, у вас сердечко когда-нибудь прихватывало?
– Бывало изредка.
– Ну и как вы считаете, в этот момент хочется громко кричать?
– Думаю, что нет! Не то, что кричать, даже глубоко вдохнуть страшно!
– Вот и я об этом – странный рассказ.
Словам коллеги Валентин поначалу особого значения не придал. Но к концу к вечеру смутный червячок сомнений вновь зашевелился в голове. Странно все это, очень странно…
Часть II. Хитросплетения.
Лечащий врач Сергея, доктор Харрис, только что получил результаты повторной компьютерной томографии головного мозга пациента и рассматривал их на экране компьютера. Сомнений не было – повреждения обширные и необратимые. Прошло 20 часов между двумя исследованиями и никакой положительной динамики. Очагов поражения много, их размеры четко обозначились – никаких шансов, разве что чудо! Время подумать о донорстве. Констатация смерти мозга возможна через несколько дней и, до этого времени, нужно ненавязчиво «прощупать» супругу на предмет согласия. Интересно, как она воспримет предложение? От этих русских всего можно ожидать.
В ординаторскую заглянула дежурная медсестра Глэдис.
– Доктор, там пришла жена вчерашнего пациента, хочет поговорить с лечащим врачом. Вы сможете уделить ей внимание?
– Да, пожалуй, минут через пятнадцать. А пока оденьте её в халат и организуйте посещение.