– Я здесь потому, что пришло время вам признать меня своей дочерью.
– Не знаю, какой ложью твоя мать забила тебе голову, но я не твой отец.
– Докажите это, – заявила Морган. – Пройдите тест ДНК. Если я ошибаюсь, то публично признаю, что выдумала всю эту историю. Но если я права, вы должны…
– Я ни черта тебе не должен, – ответил Генри, подойдя к ней почти вплотную. – Кем ты себя возомнила? Врываешься в нашу жизнь, в мой дом и предъявляешь требования?
– Отойди от нее. – Эйден вскочил на ноги.
Морган оценила, что старший брат был готов защитить ее от большого злого волка, но она сама способна постоять за себя.
– Я ваша дочь. – Голос Морган сорвался. – Как вы можете так со мной обращаться?
Фэллон встала между ними и потеснила отца назад.
– Папа, пожалуйста… не делай еще хуже. Ты хоть представляешь, как расстроена мама? Я знаю, ты не святой, лучше признайся. Может быть, она сможет простить.
– Фэллон, я ценю то, что ты пытаешься сделать, но мои отношения с Норой касаются только меня. Мне не нужно твое вмешательство.
– Я думаю, что все и так ясно, – горячо возразила Фэллон. – Посмотри на нее! – Пристальный взгляд Фэллон остановился на Морган. – У нее такие же глаза, как у нас, папа. Я удивлена, что не замечала этого раньше.
– Признай это, Генри! – потребовал Эйден. – Ты изменил Норе. Так же, как было с моей матерью. Будь мужчиной и признайся в том, что ты сделал!
– Не вмешивайся, Эйден, и не начинай ворошить прошлое. Мы пришли к перемирию. Оставь спящих собак лежать, сынок.
Эйден покачал головой:
– Я не позволю тебе отказать еще одному ребенку.
– Почему вы оба ополчились на меня? – спросил Генри, глядя на Эйдена и Фэллон. – Разве недостаточно того, что мой брак разваливается из-за этой девушки?
– Эта девушка виновата? – Слезы навернулись на глаза Морган. – Да эта девушка росла в бедности. У нее не было ничего – ни дома, ни друзей. Мы кочевали с места на место, пока мать пыталась найти работу, но стареющей танцовщице из Вегаса не просто устроиться. Она обратилась к мужчинам, надеясь, что они позаботятся о ней. Они бесконечным потоком входили и уходили из ее жизни. Входили в мою жизнь и уходили из нее. А когда мужчины ушли, появились наркотики, пока окончательно не добили ее.
– Сожалею о твоем детстве. Но я тебе ничего не должен. И если любой из вас, – Генри взглянул на своих детей, – с ней заодно, тогда я ухожу, потому что для меня разговор окончен.
Морган с удивлением наблюдала, как отец, на признание которого она надеялась, вышел из комнаты. Потрясенная, Морган осталась стоять как вкопанная.
– Не могу поверить, до чего велико бесстыдство этого человека. – Эйден поскреб щетину на подбородке. – Думал, ниже ему падать некуда, но оказалось, я ошибался.
– Я должна идти. – Морган направилась к выходу.
– Подожди! – Фэллон потянулась к ее руке. – Не уходи. Дай мне немного времени, чтобы поговорить с отцом. Я смогу достучаться до него.
Эйден