Источниковедческая партитура предполагает в первую голову нормативные памятники[13], а затем уж литературные сочинения, бытописания и прочие останки некогда могущественной культуры, сохраненные своевольным и взыскательным этносом. Собственно нормативные источники могут быть поделены на два класса: официальные и неофициальные. К первому разряду относятся законодательные акты (в современном понимании), более или менее кратко изложенные на монетах, скульптурных монументах, медных досках, папирусах и т. д. Дорн сообщает, что в XVIII–XIX веках были найдены несколько медных досок, на которых сохранились следующие “законы времен Римской республики”:
1. Lex Tharia agraria (643 г.) – possesiones agripublicae.
2. Lex repetundorem – о взяточничестве.
3. Lex Rubria de gallia Cisalpina (705 г – ab urbe condita). В этом законе Цезарь установил правила судопроизводства в Северной Галлии.
4. Lex Julia mancipalis (709 г.).
5. Lex Tudela Vespasiana (700 г.)”.[14]
С давних пор и по сей день романисты, историки и прочие архивариусы пропагандируют как факт, что впервые на Аппенинах законодательство было введено Нумой Помпилием (2-й легендарный царь Рима). А вообще будем помнить, что “появление закона в истории каждого народа представляет весьма важный момент пробуждения социальной мысли, вступления на путь сознательного и планомерного социального строительства” [8]. Вероятно, единственным источником римского уголовного права до середины V века до н. э. были обычаи (просто mos) или обычаи предков – (mores majorum). Части из них суждено было попасть в поле внимания зарождающейся публичной власти и стать обычным правом[15], а позже и войти в официальные писаные источники.
Самый известный и изучаемый нормативный памятник римлян – Законы XII таблиц (Leges XII tabularum) – в подлиннике до нас не дошел, предположительно был утрачен во время галльского нашествия на Великий Город (тогда Рим подвергся сожжению). Не без оснований считается, что аппенинцы быстро восстановили свою национальную гордость в идеальной точности; вся читающая публика помнит свидетельство Цицерона, что каждый юный римлянин изучал и знал наизусть Leges XII tabularum.
Поучительна история принятия этого памятника – не в ней ли кроются истоки подобной бесподобной любви народа к своему национальному законодательству. Научная традиция приписывает одной из временных побед плебса в вечной борьбе с патрициями роль причины появления Leges XII tabularum.
На знамени римского пролетариата сверкало требование доступности права.[16] Таинственность юридических правил и процедур, отсутствие писаных законов