Прошло три часа. В отчаянии и безысходности мы продолжали считать ведра и банки. 420… 421… 422…
Миновал ещё час. Мы работали с огромным напряжением сил, превозмогая усталость. Уровень воды в кормовой секции понизился крайне незначительно. Однако ведра по-прежнему передавались из рук в руки по живой цепочке: 482, 483…
Через шесть часов изнурительной работы нас сменила другая группа, сформированная из оставшихся членов экипажа. Воздух стал невыносимо спёртым: воняло топливом, потом, хлором и мочой. Дыхание становилось прерывистым, движения вялыми. И всё же вторая группа продолжала передавать ведра, хотя и во все замедляющемся темпе. Теперь каждый из нас чувствовал себя полузадохнувшимся и полузатонувшим.
Практически ничего не изменилось с тех пор, как мы четырнадцать часов назад погрузились на дно. К этому времени вторая бригада водоносов уже работала вторую смену. Между тем носовая часть «У-557» существенно не опустилась. И тогда Паульсен предпринял ещё одну попытку спасти нам жизнь. Он приказал водоносам прекратить работу и всему экипажу вернуться в носовую секцию.
Тяжело дыша, мы снова стали карабкаться вверх. Когда я протискивался между торпедными аппаратами, случилось невероятное. Корпус лодки начал медленно и плавно колебаться. Внезапно воздушные пузыри вырвались с гортанным звуком из передних цистерн плавучести. Нос лодки опустился на дно с глухим ударом.
Каким-то образом к людям вернулась энергия. Тело мёртвого механика перенесли в капитанскую каюту и покрыли холстом. Капитан задёрнул зелёные занавески, закрыв в неё доступ. Трюмные помпы бездействовали, но избыток воды был распределён так, чтобы выровнять лодку. Вода повредила аккумуляторные батареи. Находясь в море, их нельзя было отремонтировать. Мы были лишены возможности приготовить пищу, но кок снабдил нас консервированными персиками, грушами и клубникой. Настроение людей поднялось после того, как они утолили голод и жажду. Однако лодка всё ещё оставалась в западне. Около 40 тонн воды прижимали её ко дну.
Попытался помочь нам освободиться из морского плена старший механик. По его команде в цистерны плавучести был закачан с шипением сжатый воздух. Но лодка не сдвинулась с места. Тогда в цистерны закачали дополнительную порцию сжатого воздуха. Лодка не проявляла признаков всплытия. Наконец воздушные струи ослабли и иссякли. Весь запас сжатого воздуха исчерпан. Мы были обречены на гибель.
Однако механик не сдавался.
– Все в носовой отсек! – крикнул он.
Мы все стали проталкиваться вперёд, и, когда мы столпились в носовом отсеке, механик приказал нам вертеться, прыгать и бегать. Мы толкались бок о бок, ныряли в люки переборок, скользили по мокрым плитам палубы. Потом