Условий для занятий у Лены не было, и она часто попадала в список не справившихся с недельным тестом. Получалось, даже если отец каким-то образом избежит обнуления, Лена имела все шансы на то, что её не допустят к итоговым годовым испытаниям. Сказать по правде, я за неё переживала. А она только грустно улыбалась и делала вид, что ничего страшного не произошло.
Могла ли она рассказать обо мне остальным? Кто знает? Пару раз по дороге в столовую, я видела, как из коридора общих классов она наблюдала за нами. У Лены от природы был очень странный взгляд. За четыре года начальной школы я так и не смогла привыкнуть к нему. С годами мне трудней было выносить то, как она смотрела.
Казалось, будто она прожигает насквозь, глядя через меня. Слегка опущенная голова немного наклонена. Тёмные, почти чёрные глаза из-под густой чёлки, неподвижны и холодны. Брр… Как вспомню, так страшно становится. Алёна Подопригора иначе как «страшила» её не называла. Но в жизни Лена была кроткой и приятной в общении.
Мне очень хотелось ей помочь. Пыталась подойти, поговорить. Но, всякий раз, завидя меня, Лена убегала. Однажды я даже рискнула зайти к ней домой. Но её отец меня даже на порог не пустил.
Чем старше я становилась, тем больше вопросов у меня возникало. Мне было непонятно это странное разделение на классы, и нежелание руководства школы обращать внимание на тех, кто действительно хотел учиться. Одно дело, лодыри. К примеру, Эдик и Вика из моего класса. Никогда не просили помощи и разъяснений, хотя умом не блистали. Я всё ждала, когда же они провалят итоговые испытания и их переведут в общий класс? Но, каким-то невероятным образом всякий раз им удавалось справиться с тестами, сдать их на минимально допустимое количество баллов и избежать перевода.
– Ваш папаша, что, взломал систему защиты искусственного интеллекта школы? – подшучивали над ними одноклассники.
– Нет! – отвечали они. – Он дал ему взятку и пообещал не отключать воду.
– Ха! – не унимались особо дерзкие. – Можно подумать она в Чернореченске в дефиците.
То, что папа у ребят руководил Центром обеспечения и контроля водо- и энергоснабжения, знали все. Мама же и вовсе заведовала службой распределения и обеспечения работы пайкоматов. Странно было бы, если дети таких чиновников попадут в общий класс. Правда? То, что это вряд ли случится, понимали все в школе. А вот как этим двоим удавалось сдавать тесты – не понимали ни ученики, ни учителя.
Или вот взять Игоря, Милу и Лану из общего класса. Они чаще других успешно сдавали тесты и получали привилегию на питание. И первое, что делали, попадая в столовую, бежали за помощью ко мне. После школы мы шли к кому-нибудь из ребят и пару часов просиживали над уроками. Когда я объясняла, они слушали, открыв рты. Расставаясь, мне хотелось плакать, глядя на их мрачные лица. И почему этим сообразительным ребятам, которые схватывают всё на лету, так не повезло? А я? Чем могу