Операция закончилась только поздней ночью. Как потом выяснилось, вместе с личными вещами изобретателя прихватили некоторые вещи семьи, сына Болотова, которые затем пропали бесследно. «Преступника» посадили в черную «Волгу» и увезли.
Два месяца жена и сын обходили различные организации в поисках пропавшего в государстве развитого социализма гражданина. Следователь по особо важным делам прокуратуры Киева В. К. Игнатьев, как вспоминает Болотов-сын, сказал, что отец «находится там, где надо», и посоветовал прекратить хождения, пригрозив в противном случае поместить где-нибудь рядом с отцом. Проявил о сыне Болотова трогательную заботу и следователь УКГБ В. В. Волков, посоветовав от отца отказаться и дорожить благополучием собственной семьи.
Только 13 мая 1983 года на личном приеме в прокуратуре Н. А. Болотовой сказали, что арестованный содержится в следственной тюрьме УКГБ, где «для крупного ученого условия получше, чем в обычном следственном изоляторе вместе с уголовниками». После 4 месяцев «улучшенных условий» Болотова перевели в Лукьяновскую тюрьму к уголовникам, а затем в Павловскую больницу для судебно-психиатрической экспертизы. Через месяц медицина признала изобретателя «проявляющим признаки психопатического развития параноидального типа на фоне органического поражения центральной нервной системы с утратой критики собственных поступков». Вывод – НЕВМЕНЯЕМ.
Суд, который должен был решить в отсутствие обвиняемого вопрос о принудительном лечении, усомнился в выводах медицины и направил дело в Институт общей и судебной психиатрии имени Сербского. Перед отправкой Болотова в Москву жене и сыну разрешили короткое свидание с ним.
«После семи месяцев мы увидели родного человека. Живые мощи… Он с трудом шел, поддерживаемый санитаром. Глубоко запали глаза, страшная худоба, весь дрожит, все время пугливо оглядывается, с трудом включается в разговор. Такие вещи я видела только в кино, когда показывали концлагеря!» (из рассказа Н. А Болотовой в редакции). «Подлечили»…
В отличие от киевских медиков московские Болотова признали ВМЕНЯЕМЫМ. Но – психопатической личностью, стремящейся к лидерству, признанию значимости своей личности, со склонностью к формированию сверхценных идей. Все логично: разумеется, склонность к «признанию значимости собственной личности» – явное отклонение от нормы. Норма – это безликость. А уж насчет «сверхценных идей» – тут и сомневаться нечего. Правда, у Болотова из этих «сверхценных идей» почти 140 признаны изобретениями и занесены в Государственный реестр СССР…
Вменяемый, но со «склонностями», Болотов обращается к прокурору Киева с письменным ходатайством о допуске к его делу защитника. Казалось бы, после заключений двух экспертиз об особом психическом состоянии Болотова (несколько месяцев