Среди собравшихся в зале людей обнаружилось немало смутно знакомых лиц – кучера, лавочники, разносчики газет. Но доброжелательно настроены были, кажется, лишь двое: Дорон и Лилах, напряженно сжимавшая полукруглую ручку сумки. Остальных мое будущее в лучшем случае оставляло равнодушными. Я тщетно искала взглядом Гильада, как в спасительный якорь вцепившись в бесплодную надежду, что он прослышал о постигшем меня несчастье, вернулся и теперь сумеет что-нибудь предпринять. Увы, чудес не бывает. Он был за сотни миль от Аяры, а даже если бы и вернулся, помочь мне все равно бы не сумел.
– Перед вынесением приговора обвиняемой традиционно предоставляется последнее слово, – зычно объявил Полег.
Лишь в этот момент я осознала: свидетелей защиты не будет вовсе. Как и самой защиты, собственно говоря, но это стало очевидно много раньше.
Я встала, набрала в грудь побольше воздуха. Что ж, будет вам последнее слово.
– Я знаю, что обладаю не самой привлекательной внешностью в королевстве, – начала я, четко выговаривая каждое слово.
По непонятной мне самой причине ничего похожего на мандраж не было. Я не испытывала той робости, которую с трудом преодолевала на недавней выставке. Может быть, потому что на сей раз я отлично понимала: терять уже нечего?
Уверенность в себе не смогли поколебать даже те немногочисленные смешки, что прозвучали сразу после моего первого утверждения.
– Да, я некрасива, – без малейшего смущения публично признала я, – но это не самый тяжкий грех из возможных. Иные красавицы способны принести больше бед, чем добрый десяток злых ведьм.
На сей раз смешков было больше, а несколько человек даже покосились на одну (и вправду весьма привлекательную) особу из зала.
– Я некрасива, – повысив голос, повторила я, – но это только моя беда. Никому из вас я не сделала ничего дурного. Я просто жила, училась, работала, стремилась удержаться на плаву. Я знала, что семейный очаг, само собой разумеющийся для большинства из вас, в моем случае недостижим, – и не питала напрасных иллюзий. Мне было нужно совсем немногое: просто достойное существование. – Голос дрогнул, но не от страха, скорее с непривычки, и я глотнула воды из любезно предоставленного мне стакана. – Но с первого же дня моего пребывания в Аяре я столкнулась с неприязнью, презрением и даже ненавистью. Никому из вас я не причинила зла, но вы, – я обвела взглядом жаждущий крови зал, – не захотели видеть во мне ничего, кроме непривлекательного лица. Я никогда не крала, не интриговала, не сплетничала за спиной, не предавала и не убивала. Тем более не колдовала: ровным счетом никаких магических способностей у меня не было и нет.