Оставалось только гадать, кого именно он относил к последней категории. Снежного короля? Себя самого? Или кого-то ещё, о чьём существовании я пока даже не подозревала?
По дороге меня ожидал приятный сюрприз. Один из фонтанов вопреки всем ожиданиям работал, и я получила возможность напиться, а заодно умыться пусть холодной, но всё-таки водой. Как следует насладившись процессом, я подняла голову и хорошенько огляделась. Огромный зал представлялся центральной точкой замка, местом, куда сводились самые разнообразные маршруты. Здесь было немало дверей и две широкие лестниц, наверх и вниз, устланные снежными коврами. Вокруг – заледеневшие скамейки и точно такие же застывшие деревья. Несложно было мысленно вернуть последним колышущиеся на сквозняке листья и представить, как по утрам или вечерам под ними собирается множество людей, чтобы поговорить, посплетничать, или просто посидеть и расслабиться, прислушиваясь к мерному течению воды.
Сейчас ничего этого не было. Пустота и тишина. И никакого движения, не считая нашего с Барсиком, да неожиданного журчания незамёрзшей отчего-то воды.
Замок, насколько я могла судить с учётом своего непродолжительного здесь пребывания, был огромным. В целом, для зданий такого класса – ничего удивительного. Но зачем все эти просторы королю, которому вряд ли кто-то составляет компанию, за исключением кота, и который не похож на человека, способного наслаждаться чисто эстетической красотой замороженных комнат и коридоров.
Пока этот вопрос, как и многие другие, оставался без ответа. Меж тем мы с Барсиком спустились на один этаж, открыли очередную дверь и оказались в помещении, без сомнения предназначавшемся для обучения. Об этом свидетельствовали парты – ледяные, как и всё в замке, – и белая доска. Король уже был здесь.
– Сядь, – распорядился он, и я, неожиданно для самой себя, послушно села, хотя собиралась с самого начала потребовать, чтобы меня вернули домой.
– С сегодняшнего дня ты – моя ученица, – объявил хозяин замка.
Говорил он холодно и властно, и я при всём желании не могла понять, какие чувства он в этот момент испытывал. Был ли по-прежнему раздосадован, как вчера? Смирился с неизбежным? Злился на Барсика? Стремился поскорее заняться своими снежными делами, от которых, как на грех, отвлекало моё присутствие?
– Но чему вы станете меня учить? – выразила недоумение я.
– Раздувать метель, замораживать реки, оплетать деревья сетью инея, заносить снегом поля, спускать лавины с гор.
Всё это звучало бы пафосно, не будь его голос таким ровным и безразличным.
Я подняла голову и заставила себя посмотреть прямо в холодные, карие (чёрт возьми, они по всем законам жанра должны быть светло-голубыми!) глаза.
– Я не буду.
Король едва заметно приподнял серебристые, будто тем самым инеем обвитые, брови.
– Я не стану всему этому учиться. Я ненавижу холод. Я не люблю зиму. Я не буду морозить людей, зверей и птиц.
– Ты