Томминокеры. Стивен Кинг

казавшиеся ему остроумнее, когда он напился: во-первых, что, если вы ценитель болонской колбасы и салата, вы здесь на вершине блаженства, приятель, и, во-вторых, что все доценты похожи на «Практичных Кошек» Т. С. Элиота по меньшей мере в одном: у них всех есть тайные имена. Гарденер доверительно сообщил, что он раскрыл тайное имя хозяина: Трептрепл. Он вернулся за пятой порцией и сказал бармену, что плеснуть бутылку тоника в старое лицо спиртного – это было бы неплохо. Бармен торжественно помахал бутылкой перед гарденеровским бокалом водки. Гарденер смеялся до слез и коликов в желудке. Он действительно чувствовал себя этой ночью прекрасно… и кто, дамы и господа, заслуживал этого больше? Он читал лучше, чем за все последние годы, может быть, лучше, чем за всю свою жизнь.

      – Вы знаете, – говорил он бармену, бедному аспиранту, нанятому специально для этого случая, – все доценты похожи на «Практичных Кошек» Т. С. Элиота в одном.

      – Да, мистер Гарденер?

      – Джим. Просто Джим. – Но по взгляду юнца он мог видеть, что ему никогда не стать для этого парня просто Джимом. Этой ночью он видел великолепие Гарденера, а блиставший человек никогда не сможет быть чем-то таким земным, как просто Джим.

      – Да, – говорил он юнцу. – У каждого из них есть тайное имя. Я раскрыл его у нашего хозяина. Это Трептрепл. Как звук, который вы произносите, когда используете старый плуг.

      Он помолчал, раздумывая. Сейчас я думаю, из-за чего джентльмен в процессе дискуссии может принять большую дозу. Гарденер довольно громко рассмеялся. Это было хорошее дополнение к основному удару. Как нанесение изысканного орнамента на хороший автомобиль, подумал он и засмеялся снова. В этот момент несколько человек оглянулись и снова вернулись к своим беседам.

      Слишком громко, – подумал он. – Гард, дружище, отключи-ка немного звук.

      Он широко оскалился, подумав, что сейчас у него одна из волшебных ночей – даже его проклятые мысли были этой ночью приятными.

      Бармен улыбнулся тоже, но его улыбка не имела к этому особого отношения.

      – Вы могли бы осторожнее говорить о профессоре Трепле, – сказал он, – или о ком вы там говорили. Это… немного бестактно.

      О, это он! Гарденер повращал глазами и энергично подвигал бровями вверх-вниз, как Гаучо Маркс. Да, он устроил все это.

      Шлюхинсын – похоже на него? Но когда он говорил это, он старался отключить звук.

      – Да, – сказал бармен. Он посмотрел вокруг и затем перегнулся через импровизированный бар к Гарденеру. – Есть история о том, как ему случилось проходить год назад через студенческую гостиную и услышать, как один из студентов пошутил, что ему всегда хотелось быть в колледже, где Моби Дик был бы не сухой классикой, а настоящим членом факультета. Я слышал, этот парень был одним из самых многообещающих студентов английского отделения, которых когда-либо имел Нортистерн, но он ушел раньше, чем кончился семестр. Так было со всеми, кто смеялся. Оставались только те, кто не смеялся.

      – Боже, – сказал Гарденер. Он и раньше слышал