Любовь по завещанию. Дорота Блисс

боюсь, – Макс ближе придвинул чашку. – У меня только глаз начал открываться.

      – Ну так веди себя хорошо, – я улыбнулась.

      – Уж поверь мне, буду стараться, – он отхлебнул кофе и принялся вытирать волосы.

      – С Лизонькой я познакомилась, когда сама лежала в больнице, – начала без предисловий и он нахмурился. – Только моя опухоль была доброкачественной, в отличии от той, которую обнаружили у твоей бабушки.

      – Прости, а как давно это было?

      – Шесть лет назад, – я встала и подошла к окну. – Елизавета Георгиевна пришла в поликлинику с обычной простудой, а вышла оттуда с подозрением на неутешительный диагноз. Дальше все развивалось достаточно быстро: анализы, госпитализация и уже через несколько дней Лизонька лежала на операционном столе.

      – Она должна была мне сообщить, – Макс покачал головой.

      – Я тоже так думаю, но тогда ее контактным лицом был нотариус, а не ты. Про тебя она рассказывала лишь то, что ты фотограф, что живешь очень далеко и тревожить тебя не имеет смысла, потому что пока приедешь, ее уже выпишут. Верила, что со всем справится сама, – я вздохнула. – В общем, меня вписали, а она продолжала лечение. Через несколько дней я заглянула к ней, а медсестра мне сказала, что она с тобой так и не связалась и кроме дедули-нотариуса ее никто больше не навещал. Тогда я стала приходить чаще.

      Химиотерапия делала свое дело. Но кроме положительного результата, были и побочки. Иногда Елизавета Георгиевна не могла встать с постели. Сначала я брала выходные и сидела с ней, а потом и вовсе ушла в отпуск. Только обратно вернуться на работу не получилось. Меня уволили. Бабуля же быстро поняла, что мой отдых уж слишком затянулся и предложила помощь. Уж извини, так как сбережения таяли на глазах, отказываться от предложения я не стала.

      – Бабушка всегда была щедра. Не важно, кому и какая нужна была помощь, – Максим тепло улыбнулся. – Её магазинчик процветал и после того, как она перестала им заниматься лично. Деньги не тратила, всегда копеечка к копеечке. А мне постоянно повторяла: смог подняться, не жадничай и нос не задирай, помоги другому.

      Макс встал и подошел к окну:

      – Шесть лет назад я только встал на ноги в чужой стране, начал хорошо зарабатывать. Как говорят, был нарасхват. Видимо, поэтому она решила оставить меня в неведении. Однако, всегда утверждала по телефону, что все в порядке, – Макс посмотрел на меня. – У нас с ней договоренность была, что общаемся только по видеосвязи, и из-за разных часовых поясов созванивались в одно и то же время. И только один из наших созвонов был необычным. Лизонька сказала, что уронила телефон и разбила камеру.