– Что же мне делать?! – жалобно произнесла я, некстати вспомнив, как меня стали сторониться даже в родных Васильках.
– Помнить о том, что у тебя есть и другие способности, и развивать в первую очередь их. Ты, например, отлично ладишь с животными, хорошая травница. Камни и металлы чувствуешь хуже, но неплохие задатки к стихийной магии.
– А почему задатки?
– Потому что силой нужно учиться владеть, оттачивая мастерство. Никто не рождается сильным воином, но, проявив упорство и труд, можно овладеть любым оружием, достигнув ранга мастера. Ты, можно сказать, стала обладательницей большого количества оружия и в академии сможешь научиться им пользоваться. Пока же легче всего тебе даются проклятия. Я права?
Не выдержав взгляда декана, я пристыженно опустила голову.
– Потому что легче некуда сказать дурное слово и пожелать плохого. Но я вижу по твоей ауре, что ничего непоправимого не произошло. Ты вовремя попала в академию.
– Непоправимого? Вовремя?! – Я встревоженно посмотрела на нее.
– Нет на твоей совести смертельных проклятий. Они оставляют на ауре след, и это было бы сразу видно. Со временем они разрушают природную защиту, что влияет на здоровье самой ведьмы. Ты же говорила, что дар тебе передали. Эта ведьма сильно болела? Хотелось бы понять, кем она была и как могли пропустить такой самородок.
Я задумалась. Декан меня не торопила.
– Бабушка Наори… нет, она не болела. И вообще очень доброй была. Она дар попросила у нее взять, я согласилась.
Леди Амбер подняла руку, прерывая меня. Она чуть помрачнела, но сердитой не выглядела. Скорее – озадаченной.
– Почему ты согласилась?
Тут уже озадачилась я. И правда – почему? Тогда все простым казалось, а сейчас чую, нарры драные, хлопот тогда на себя я взяла немало. Вон оно как аукнулось.
– Ну… она хорошая была, сказала, что этот дар мне в жизни поможет. Да вы знаете, что я от прыщей избавиться не могла? И жениха хотела хорошего, заботливого. А еще… еще… с травами мне возиться нравится.
Леди Амбер на миг приложила узкую ладонь ко лбу, точно мой голос у нее головную боль вызывал. Я на всякий случай примолкла.
– Ты вообще знаешь, кто такие ведьмы? – устало спросила она.
– Мы колдовать умеем, – проговорила я жалобно. – А еще нас не очень любят.
– Есть за что, – вздохнула декан, глядя в окно. – Если ведьма свою жизнь прожила достойно, то не мучается перед уходом. Спокойно передает свой дар или внучке, или правнучке. Если такой нет, то находит ученицу. Ну а после уходит с чистым сердцем и душой.
Теперь леди Амбер повернулась ко мне:
– Другое дело, если ведьма начинает творить зло. Насылая смертельные проклятия, она копит в себе тьму. И мучается. Эта тьма сжирает изнутри, заставляет творить зла больше и больше, не дает умереть спокойно. Такая ведьма страдает месяцами, пока не передаст дар. Не живая и не мертвая. Та, что передала тебе дар, видимо, и впрямь была уникальной. Жаль,