– То мне неведомо, – протоиерей остановился и внимательно посмотрел на гостя. – В последнее время месье Шерно часто посещал наш храм. Делал щедрые пожертвования. Каялся, что грешен. Что никакие молитвы не смогут искупить этот грех. Не было покоя в его мятущейся душе, как и в душах многих прихожан. Время сейчас такое. Кто сейчас не грешен? Сатанинский морок поглощает людей, – священник перекрестился и поклонился на церковь. – Я не думаю, что отсутствие в прахе нательного крестика станет препятствием при захоронении. Вы можете купить его у нас в лавке, и формальность будет соблюдена.
Отпевание было скорым. Протоиерею помогали два молодых послушника. Потом вся небольшая скорбная процессия прошла из храма в русскую часть кладбища. Там прах старшего Шерно был предан земле на участке для захоронения кремированных. Ник распорядился поставить небольшую надгробную плиту, рассчитался за службу, сделал щедрое пожертвование и покинул территорию кладбища.
По дороге в Париж в голову лезли всякие мысли. Насколько он помнил, отец был далеким от религии материалистом. Что его толкнуло в церковь? Какой грех? Где было кремировано тело? Как-то много вопросов возникает вокруг этой смерти. Полный сил шестидесятилетний ученый, привитый-перепривитый, умирает от ковида. Перед смертью резко принимает бога. Кается. Но, вопреки церковным обычаям, тело кремируется, причем не там, где он будет похоронен. Странно все это. Возможно, встреча с нотариусом, оформлявшим завещание, все прояснит. В письме он как раз фигурирует как душеприказчик.
Время для встречи у нотариуса нашлось только на следующий день. Однако разговор никак не прояснил ситуацию, а только еще больше все запутал. Оказывается, отец оставил ему в наследство студию в центре города, новый Рендж Ровер и солидный счет в банке. Откуда у старика появились деньги, было непонятно. Работал он научным руководителем одной из лабораторий Национального института исследований в области сельского хозяйства, питания и окружающей среды. Должность, конечно, значимая, и зарплата, наверно, была неплохая, но ее явно недостаточно для того, чтобы купить дорогую машину и квартиру в престижном районе Парижа. Однако нотариус заверил, что все абсолютно легально и никаких проблем у отца с налоговой не было.
Получалось, что после странной смерти отца Ник стал единственным наследником весьма солидного, по его личным меркам, состояния. Он, конечно, был всему этому рад. Но все же чувствовал себя немного растерянным, смущенным и виноватым от того, что так мало общался с отцом. К тому же нотариус сказал, что в соответствии с процедурой наследник может пользоваться квартирой и машиной уже сейчас, а вот для вступления во владение средствами в банке понадобится некоторое время. Он передал оставленную отцом коробку с документами, ключами и несколькими конвертами и сказал, что окончательное оформление наследства займет около недели.
Перед тем как уйти, Ник спросил о месте кремации отца. Порывшись в компьютере, душеприказчик сообщил, что эта процедура была выполнена