Почитав документ первый раз, капитан потряс головой, словно пытаясь отогнать кошмарное наваждение.
«Этого, блин, просто не может быть. Мы ведь цивилизованные люди»! – срываясь на истерику, кричал внутри него голос гражданина Франции, цивилизованного европейца, воспитанного в свободном обществе, где, по идее, должны процветать справедливость и общечеловеческие ценности.
Но капитан Первого парашютного, видевший все лицемерие, колониальную жестокость и низость миссии «по стабилизации» в Мали, профессиональный медик и образованный человек, понимающий, что в этом мире все совсем не просто, со спокойной циничной ухмылкой спрашивал:
«Ты уверен насчет цивилизованности? Вспомни историю. Вспомни прошлое, на котором лежит печать бремени белого человека43. Посмотри на настоящее. Ты ведь сам подсознательно делишь всех людей на категории первого и второго сорта. Для тебя малийцы – полудикие туземцы, жизнь которых не стоит ничего. А европеец – вершина человеческой цивилизации, венец творения. И не дай бог кто-нибудь ему сделает больно.» Перед глазами в туманной дымке воспоминаний проплывали братские могилы, ямы, вкопанные в барханах, чтобы скрыть жертвы среди гражданских во время зачисток отдаленных деревень и непродуманных ударов французской авиации по неподтвержденным целям. Сколько там похоронено женщин и детей? Кто считал? Поначалу Шерно пытался вести медицинскую статистику сопутствующего ущерба, но тут же был вызван на центральную базу в Бамако и получил такой нагоняй, после которого еще долго не мог прийти в себя. Так чему он удивляется сейчас.
Бросив взгляд на последний абзац документа, Ник тяжело вздохнул.
«Проект «Очищение» запущен, – всплывали из далекого прошлого строки, написанные его отцом. – Пиковые значения ожидаются в период с 2028 по 2032 год. На данный момент существует только одна разработка, способная остановить чуму. Сделать это надо в ближайшие два года, пока изменения в организмах зараженных еще не приняли необратимый характер. Если ничего не предпринять сейчас, то большая половина человечества обречена. Единственная серия созданных мной прототипов ингибитора находится у фармкомпании. Но выход есть. Сохранилась рабочая и технологическая документация по производству антидота и несколько референсных образцов. Их нужно передать русским. Только они смогут все исправить.»
Закрыв крышку ноута, капитан встал с кресла и прошелся по гостиной. Технология была описана в документе так детально, что не оставалось сомнений в том, что отцу действительно удалось создать адского демона, способного медленно пожирать людей изнутри. Он остановился у окна, долго смотрел на подсвеченную ночными фонарями Сену, потом закинул руки за голову и застонал, словно от тупой непроходящей зубной боли.
Почему сейчас? Ну почему он? Почему он должен бросить квартиру, тачку, Париж и спасать человечество. Может, пусть все течет