Он подошёл к своим работам, разбросанным на полу, и начал небрежно ногой сдвигать их в более плотную кучу, но некоторые листы начали скатываться обратно, тогда он начал их бить ногой. Под силой ударов несколько набросков порвались, ещё их большее количество испачкалось. Питер впал в эмоциональную истерику, и накопившаяся в нём ненависть и злость выходили наружу. Марк попытался его остановить, говоря, что это скоро уберут и ему незачем тратить на это свои силы, но от этого Питер только большей злобой наделял в свои удары.
В дверь постучали, и это привело Питера в порядок:
– Открыто, входите.
В кабинете появилась Кристина. Сегодня она выглядела необычайно красиво: выпрямленные волосы, достаточно лёгкий макияж, который с положительной стороны подчёркивал черты её лица. На ней было облегающее чёрное платье, низ которого едва закрывал ягодицы, тонкие ноги девушки покрывали узорчатые тёмно-серые чулки, а завершали картину небольшие, без декоративных излишеств, туфли.
– Привет всем. Питер, я принесла тебе приглашение на рождественский вечер, который устраивает Генри в своём новом особняке, – она достала из клатча небольшой конверт и протянула его своему любовнику, попутно говоря глазами: «Я соскучилась», – на, держи, будем рады тебя видеть. – Питер принял конверт и положил его во внутренний карман пиджака.
– Спасибо, возможно, и появлюсь, – с недовольством бросил он, отчего былой блеск исчез в глазах у Кристины. – Интересно, а почему сегодня мне Генри ничего об этом не сказал? Мог бы уже и сам принести, или он думает, что это будет выглядеть как унижение передо мной?
– Не знаю, что он там думает. Извините, что потревожила вас, до свидания, – оборвала девушка и мгновенно скрылась за дверями.
– Слишком ты нервный, тебе стоит побыть с самим собой. Я тоже тогда пойду, работы много, нам же из этого «Terry» необходимо сделать первое лицо в шоу-бизнесе хотя бы на пару месяцев, – сказал Марк и добавил: – В общем, звони чуть что.
Питер остался один, снова закурил сигарету и направил свой взор на улицу. За окном уже стемнело, тысячи искусственных огней переняли эстафету у звёзд, в одно касание сделав романтику приземлённой. Вместо дыма Питер выдыхал тоску и отчаяние, постепенно наполняющие помещение упаднической атмосферой. Понимая, что ему нечего уже терять, он достал телефон и в надежде на благоприятный исход событий набрал до боли знакомый номер:
– Ассоль, я знаю, что мой голос тебе противен и ты меня вообще не хочешь слышать и слушать, но позволь хотя бы увидеться с тобой и объясниться. Если услышишь фальшь или лишние слова, я больше тебя никогда не потревожу, – чуть ли не скороговоркой произнёс он.
– Знаешь, мне тяжело было ответить на твой звонок, честно. Но если бы мне на тебя было всё равно, то я бы в любом случае не подняла… – сдерживая