Мы жили не бедно, но денег часто не хватало. Порой я ждала походов в парикмахерскую и донашивала вещи за сестрой. Но мама изо всех сил старалась устроить нам счастливое детство. Если она не могла купить новые игрушки, то делала их сама из яркого цветного картона: потрясные машинки, поезда и маленькие города-деревушки. А на коричневых пакетах для ленча она рисовала героев и сценки – как в комиксах. И так каждый день. На праздники и дни рождения мама украшала весь дом, а как-то сделала забавные шляпы для вечеринки Кристины – порадовать сестру и ее друзей. Она держала нас подальше от телевизора, чтобы мы придумывали что-нибудь интересное. Мы много рисовали и даже открыли картинную галерею (десять центов за картину). Мама подарила мне волшебное детство.
Но несмотря на это, я не отрицаю, что была трудным ребенком, непохожим на других детей.
Когда мне было шесть или около того, мама взяла меня в магазин. Пока мы ждали в очереди, меня вдруг захлестнули сильные эмоции. Из глаз едва не потекли слезы. Мощное и тяжелое ощущение: словно стоишь на пляже, и огромная волна врезается в грудь и сбивает с ног. Так я и стояла, чувствуя невыносимую грусть и недоумение, и ничего не сказала маме.
Потом мое внимание привлекла девушка за кассой – молодая, слегка за двадцать, с непримечательной внешностью. Она не плакала, даже брови не хмурила – скорее казалась скучающей. Но я знала, что это не просто скука и что она и есть источник той ужасной печали, которую я ощущала.
Никаких сомнений – я поглощала грусть девушки-кассира. Я не знала, что это значит и почему происходит, не представляла, было ли это в порядке вещей или нет. Тогда в голове отпечаталось только одно: я чувствую печаль этой девушки, это неприятно и неловко. И от этого чувства никак не закрыться.
Я часто испытывала что-то подобное. Порой шагала мимо незнакомцев по улице и меня окатывали волны гнева и беспокойства. Иногда я перенимала эмоции друзей или одноклассников. В целом это было тяжелым, безрадостным опытом. Хотя положительные эмоции я тоже ощущала.
Каждый раз, когда рядом были особенно счастливые люди, мое настроение резко поднималось. Казалось, эмоции не только передавались, но и усиливались в полете. Порой мне хотелось плясать от счастья, хотя моменты явно не стоили такого безудержного восторга. Простые радости жизни: есть с друзьями мороженое, плавать в погожий день, сидеть с улыбающейся мамой – наполняли меня эйфорией. Душа словно уносилась в небо.
Вся материя, все сущее, сама жизнь определяются этим беспрерывным движением. Выходит, мы не такие твердые, как думаем.
Я до сих пор помню эти приливы счастья. И способность реагировать по максимуму еще со мной – стоит услышать какую-нибудь песню, прочесть стихотворение, поглядеть на картину или откусить кусочек вкусняшки, и мне буквально сносит крышу от удовольствия и блаженства. Словно в эти бесхитростные минуты я сильнее чувствую связь с миром.
Ребенком я постоянно