Он вскочил с кресла и стал мерять комнату шагами, периодически задевая какие-то банки, бутылки, клочки бумаги. Он что-то бормотал себе под нос, и был похож на большого черного ворона, который носился в ограниченном пространстве, поднимая за собой ветер и летящие тучки из мусора. Максим молчал и внимательно смотрел на профа.
Фельштейн вернулся в кресло и уставился на Макса:
– Ты помнишь, за что меня уволили? – спросил он, глядя Максиму в глаза.
– Конечно, – ответил тот – вы рассказывали всем, что в мире существует заговор с целью уничтожить человечество. Вас подняли на смех.
– Именно – кивнул профессор – в чем заключались твои исследования в последние годы?
Максим задумался на мгновение, и ответил:
– Ну по сути, я продолжил ваши исследования о влиянии общественного сознания на численность населения Земли. Но мне было трудно, ведь опереться было не на что, свои записи вы уничтожили.
– И к каким выводам ты пришел? – спросил Фельштейн.
– Пока сложно сказать, – ответил Макс – у меня очередной затык, а подсказать некому. Если посмотреть в целом, то численность населения Земли по-прежнему растет, но теперь она растет неравномерно по регионам, и темпы роста значительно снижаются. Причем, я вижу прямую связь между общественными нарративами, продвигаемыми через СМИ, и демографией, но я не могу понять, откуда это взялось.
– Что ты имеешь ввиду? – хитро сощурившись, спросил профессор.
Максим вздохнул, и хлопнул себя ладонями по коленям.
– Ну вот смотрите, начал он – допустим, Европа и США, как представители «золотого миллиарда». Раньше это были традиционные семьи, культ детей, порядок, национальная идентичность, ценности, и так далее. И вдруг, с какого-то момента начинают продвигаться странные и нехарактерные идеи: позднее рождение детей, мало детей в семье или вообще чайлдфри, нетрадиционные сексуальные отношения. Тут же идеи добровольной стерилизации мужчин и женщин детородного возраста. Эвтаназия.
Семен Абрамович кивал при каждом слове Максима, и грустно улыбался. А Макс продолжал:
– Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что подобная практика обязательно приведет сначала к депопуляции, а затем и напрямую к вымиранию. Мы уже сейчас это наблюдаем, но всем в Европе как будто нет до этого дела! Точнее, нет дела власть предержащим. С народом все сложнее. Он вроде и пытается иногда протестовать, но как-то вяло и непоследовательно.
– Все верно, продолжай, – поощрил профессор.
– Спасибо. – кивнул Макс – такая же картина и в обеих Америках. Что касается Азии, то тут картина несколько иная. Даже сильно иная, если брать в расчет Индию и Китай, и почти такая же, если их не учитывать. Только тут на депопуляцию работают иные факторы, в основном войны и эпидемии. А по факту – итог тот же самый.
– И какой итог? –