компенсировать свою глупость, еще и детей своих в дура-ках выставляешь!
Мама успела только ойкнуть. После она не раз пыталась воспроизвести эти события в памяти, размышляла, как
могла бы избежать трагедии. Ей даже казалось, что можно
было бы что-то исправить. Но на самом деле события развивались слишком стремительно. И то, что она замерла, не
было ни трусостью, ни слабоволием. Отец размахнулся и
влепил дочери пощечину. Раздался смачный шлепок. Катя
резко замолчала, согнулась, ухватившись за правую щеку.
Но тут же подняла глаза на отца и процедила:
– Ненавижу тебя, понял? Проклинаю тебя! – с этими
словами она развернулась и выбежала из комнаты.
В коридоре стояла гробовая тишина – дети попрята-лись по комнатам и с ужасом слушали происходящий кон-фликт между Катей и отцом. Такого жуткого непослушания
в доме отца Романа еще не было. Конечно, все знали характер Кати, но таких слов не ожидал никто. Девочка пробежала по коридору, вылетела из дома на улицу, отбежала несколько метров и только там позволила себе остановиться и
разрыдаться. Катя присела на корточки и обхватила голову
руками. Правая щека пульсировала от боли, но даже не это
было самым страшным. Самое страшное было в том, что у
нее ничего не получилось. Все планы, все надежды и мечты
рухнули в один миг.
К этому разговору девочка готовилась очень долго.
Больше года. Еще год назад, после окончания десятого клас-са, когда она с братом ездила в семинарию, Катя уже твердо
решила, что не хочет быть попадьей. Ее также не прельщала
идея учиться на регентском отделении и потом всю жизнь
управлять церковным хором. Петь она умела хорошо и пела
с мамой на богослужениях. Уже тогда, год назад, она была
уверена, что поступит в госуниверситет на химический факультет.
В год, когда Катя перешла в седьмой класс, в их дере-венскую школу устроилась новая преподавательница химии, Мария Игоревна. Молодая, симпатичная девушка, она
разительно отличалась от всех остальных учителей школы.
И проработала всего полтора года – она окончила аспи-рантуру, защитила кандидатскую и уехала преподавать в
университет. Но за эти полтора года они с Катей стали если
не подругами, то очень близкими людьми. Именно Мария
Игоревна настаивала на том, чтобы Катя поступила на ее
факультет. И к одиннадцатому классу Катя была готова.
Она окончила школу, готовилась этим летом сдавать ЕГЭ по
математике и химии. Со своей стороны она сделала все возможное, чтобы осуществить мечту. Но намного страшнее
ЕГЭ был разговор с отцом.
В том, что отец вот так легко не даст согласие, она даже
не сомневалась. Именно поэтому не торопилась с разговором. Подготовка шла целый год. То за обедом она с упоени-ем рассказывала папе, как на уроках Марии Игоревны они
выращивали кристаллы. То подбрасывала