В ту ночь луна светила ярко, и никто из нас не хотел оставаться в этом проклятом месте дольше, чем было необходимо. Мы отправились на север – к городку, который, как уверял Бинто, назывался просто «городок».
Воспоминания мальчика были разрозненными, а мои познания в безмолвном языке – пока невелики. Тем не менее, я уяснила, что последние четыре дня он провёл, убегая от своего отца и женщины, которая была вроде как его любовницей.
– Любовница – это не то слово, которое мы используем в монастыре, – поправил меня Бинто, когда я спросила, нормально ли для монаха иметь любовницу. – Госпожа Сурчиха…
Вероятно, это было не её настоящее имя, но именно так выглядели знаки, которые Бинто использовал, говоря о ней.
– Госпожа Сурчиха была духовной спутницей моего отца. Она жила с ним и помогала переводить священные книги в монастырской библиотеке.
Мальчик сидел лицом ко мне на передней части седла – только так мы могли разговаривать во время езды. Я заметила, что Бинто не очень любит, когда к нему прикасаются, предпочитая всегда сохранять между нами небольшую дистанцию, и делала всё возможное, чтобы уважить его желание.
Квадлопо спокойно шагал по северной дороге, и им не особо-то нужно было управлять, поэтому мы проводили долгие часы за разговорами. У меня болели пальцы, а мозг изнемогал от попыток уловить всё больше и больше знаков и их бесчисленных вариаций.
– Ты очень быстро учишься безмолвной речи, – сообщил Бинто, когда мне удалось задать вопрос, используя несколько времён глагола.
Похвала застигла меня врасплох. Я задумалась: стали бы Дюррал и Энна гордиться мной за такие успехи в арта локвит. Но подобные размышления повели меня теми путями, которыми я не готова была идти.
– Спасибо, – жестом ответила я Бинто. – А теперь не скажешь ли м…
Удивительно легко перебить собеседника, когда разговариваешь с помощью пальцев.
– Ты учёный? Изучаешь языки? – спросил он.
– Нет. Но мои наставники считают, что всякий человек, который много странствует, должен уметь говорить так, как это делают другие.
– А ты много путешествуешь? Ты торговец? Солдат? Священнослужительница?
Я заметила, что, перебирает кучу слов всякий раз, когда мы пытались найти термин, чтобы описать нечто новое. Если б я не остановила его, он мог бы продолжать целую вечность.
– Ничего из этого, – ответила я. – Такого слова ты не знаешь.
Бинто нахмурился.
– Объясни.
Это было нелегко. Как описать ему аргоси?
– Я ученица. Обучаюсь, чтобы стать тем, кто может бродить по всему миру и многое понимать. Тем, кто может защитить себя и других, если это необходимо, но предпочитает решить дело миром. Тем, кто…
Он покачал головой:
– В этом нет никакого смысла. Хоть каким-нибудь словом объясни, кто ты такая.
Так