Изучение следственно-судебной практики показало, что незаконное освобождение от уголовной ответственности связано не только с применением данного освобождения к тем лицам, которые в связи с установленными обстоятельствами дела не могут быть освобождены от уголовной ответственности ни по одному из оснований освобождения, но и с применением другой нормы об освобождении взамен той, которую следовало бы применить.
Итак, нестыковки в вопросах прекращения уголовных дел (уголовного преследования) существуют как между положениями закона и их применением, так и между правовыми нормами. Сглаживание отмеченных противоречий в прекращении уголовных дел (уголовного преследования) между положениями закона и правоприменительной деятельностью возможно, исходя из того, что реабилитирующие основания прекращения уголовных дел (уголовного преследования) должны распространяться на все названные категории лиц в любой стадии следственно-судебного производства, нереабилитирующие – только на лиц, совершивших преступления. Совершившими преступления было бы целесообразным признавать (в данном контексте) лишь тех лиц, которые привлечены к уголовной ответственности, словом, вина которых доказана по версии органов предварительного расследования (и, подавно, судом). В уголовно-правовом смысле момент привлечения лица к уголовной ответственности отражается в привлечении его в качестве обвиняемого (вынесении соответствующего постановления или акта). Поскольку в отношении такого лица собрано достаточно данных, подтверждающих его вину, ему в соответствии с законом (п. 22 ст. 5, ст. 47, 171, 172, 225 УПК РФ) надлежит предъявить обвинение.
Применение ст. 300 УК РФ как оконченного (составом) преступления станет возможным в момент вынесения мотивированного постановления о прекращении уголовного дела/преследования, точнее, в момент придания этому постановлению юридической силы – его подписания правоприменителем. Наличие вынесенного вопреки закону не подписанного постановления о прекращении уголовного дела/преследования будет