Отметим, что полтора года спустя в анонимной статье в «Журнале Министерства народного просвещения» Менцов вновь упоминает сборник Некрасова:
«Между оригинальными поэтическими произведениями, обогатившими в минувшем трехлетии русскую литературу, первое место бесспорно занимают “Сочинения” (9 томов) “Пушкина”. После сих образцовых творений можно поставить отличные стихотворения Бенедиктова и Лермонтова. Нельзя также пройти молчанием прекрасных опытов гг. Некрасова “Мечты и звуки”…» (далее перечислены оригинальные и переводные произведения)[107].
В упомянутой статье Верховского подробно говорится о благожелательности Менцова-критика, а также о его тенденции к чрезмерному сближению, почти уравниванию поэтов слишком разного масштаба. Обилие одобрительных высказываний о Некрасове позволяет думать, во-первых, что для малоопытного и очень молодого автора эти отзывы могли служить подтверждением его состоятельности. Во-вторых, «смена курса» у Некрасова произошла, когда Менцов продолжал одобрительно оценивать опыт, уже оцененный самим автором как неудачный. Этот пример наглядно демонстрирует творческую самостоятельность Некрасова, с одной стороны, разброс и неопределенность критических оценок – с другой стороны.
Две другие рецензии на сборник Некрасова остро полемичны по отношению к отзывам Менцова, Полевого, Плетнева, Бранта и Савельева-Ростиславича.
Одна из них была написана В. С. Межевичем[108]. Рецензент отрицает достоинства сборника и его автора. По его утверждению, стихи молодого поэта не обладают достоинствами: они оставляют впечатление «пустоты, безотчетности, неопределенности впечатлений». По выражению критика, «г. Н. Н.» стоит в том же ряду, что и «гг. Якубович, Раич, Тимофеев, Менцов, Стромилов, Бахтурин, Струйский, Бернет, Сушков, Траум, Банников и пр., и пр., и пр.», и все они «суть нечто до тех пор, пока не издадут полного собрания своих сочинений: тогда они становятся ничто». Свое печатное выступление Межевич объясняет просьбой автора, лично принесшего ему свой сборник.
Критическая оценка Межевича, во-первых, носит характер личного выпада, а во-вторых, не содержит четких критериев, по которым читатель может судить о достоинствах (либо их отсутствии) литературного произведения.
Менее резкой, но еще более неутешительной была рецензия В. Г. Белинского[109]. Критик также отказал молодому поэту в сколько-нибудь заметных достоинствах. Однако в его выступлении был сформулирован основной критерий поэтического произведения: «художническая фантазия», преобразующая мысли и чувства автора в нечто эстетически постигаемое и эстетически значимое для другого. С точки зрения Белинского, Некрасов, как