В октябре, по крайней мере, Николай думал, что пора ему наступить, так как давно потерял счёт времени, а сориентироваться было не на чем, пошли дожди. С ними пришла прохлада и сырость, чувствовалось, что тёплое лето закончилось, а впереди зима. Зато с появлением большого количества пресной воды, появились новые возможности, Николай, подогрев воду, наконец-то помылся. Заполнил все пустые бутылки, которые он аккуратно складировал; наконец-то попил кофе из нормальной воды, не отдающей углекислотой и солью.
Нога к тому времени практически полностью зажила и не беспокоила своей постоянной ноющей болью, а может он уже настолько привык к боли, что не замечает её, да нет, вряд ли, к такому хрен привыкнешь.
Наконец-то Николай осилил и провёл полную инвентаризацию имеющегося у него оружия и боеприпасов. Оказалось, что патронов не так уж и много, как он изначально думал. Та стопка деревянных ящиков с цинками, что стояла у стены, оказалась пуста, все ящики вскрыты, а патроны изъяты, наверняка зеки всё вынесли. Получалось, что у него патронов к автомату Калашникова всего восемь цинков, ведь он многие извёл на порох для взрывчатки, а теперь разобранные патроны обратно не соберёшь.
Восемь цинков, это больше восьми тысячи, тоже немало, но Николай до инвентаризации думал, что их гораздо больше. Зато к пистолету Макарова патронов оказалось настолько много, что Николай, пару раз сбившись со счёта, решил их не считать, так как при таком количестве боеприпаса, плюс или минус тысяча не имело значения.
Оружие зеки почти всё вытащили, осталось пять АК-74М, один из них приведён в негодность, но на запчасти пойдёт. Ящик АКС-74У со складными прикладами, а это аж целых двенадцать новеньких автоматов. Пистолеты ПМ почему-то зекам не приглянулись или они не успели их вынести, как Николай закрылся. Но, вытащив из всех железных шкафов пистолеты, они покидали их в общую кучу, где они долгое время лежали горой, словно мусор какой-то. Николай аккуратно разобрал и уложил, наваленные пистолеты Макарова в два ящика из-под автоматов, забив их полностью, под завязку.
Приближалась зима. По ночам ещё была плюсовая температура, но прохлада чувствовалась вовсю. Тёплой одежды у Николая не было, летом он носил летнюю полёвку, которая до сих пор была на нём. Правда, имелась целая гора поношенной одежды, что его коллеги укладывали для отчётности в тревожные чемоданчики. Зеки, освобождая рюкзаки и сумки от так называемого хлама,