– Да, парки. Они такие, – сказал Сэт.
– Мы с Индирой на время полнолуния перебираемся на другую сторону каньона, через Нижний лес. Ведь если ты не охотник и не знаешь местность, пересечь его живым практически невозможно, так что лес служит нам защитой, – тут сосредоточенное лицо Риты стало мягче, она опустила голову, словно прятала от нас душу под полями шляпы. – Точнее, перебирались. Пока Индира не вступила в свою секту и не стала мотаться в свой храм. Но вам не стоит недооценивать эту девчонку-хиппи в короткой юбке!
– Вы прячетесь от оборотней в лесу, населенном монстрами? – спросил Макс.
– За лесом. Но для этого, само собой, его приходится пересечь. И не столько от оборотней, сколько от чистильщиков. Эти твари намного страшнее, полнолуние для них – считай карт-бланш на беспредел. Чистильщики отлично совмещают истребление оборотней с грабежом и бесчинствами.
– В прошлом мире я была охотницей, – вдруг сказала Индира, рассматривая небо, словно пребывая под гипнозом. – Ночной охотницей. Я любила одиночество и одновременно боялась его, ведь на самом деле – все мы одиноки, и наша душа – глубокий бездонный колодец. Но это чувство вело меня и позволяло делать невероятные вещи.
– Сказки любит, – сказала Рита. – В остальном же – прирожденный охотник. Инстинкты и чутье, как у дикого зверя.
– Повезло тебе, Уолт! Мог бы и без причиндалов остаться, – сказал Сэт.
Рита с подозрением оглядела рядового и Индиру. Вопрос уже готовился сорваться с ее языка.
– Нет, с Уолтом я бы вряд ли тогда справилась. Он был невероятно сильным, – сказала Иидира.
– Что он сделал, Инди? – спросила Рита.
– Напился и стал приставать. Но почти сразу одумался. Не надо меня защищать, Рита, лучше поверь в мою историю!
– Ты утверждаешь, будто тебя сожрал лев, – сказала Рита с ухмылкой.
– Так и было!
– Но ты сейчас разговариваешь со мной!
– У человека много форм, Рита. Я не такая ученая, как ты, но понимаю это. Я не могла все это нафантазировать. Я помню не просто образы, я помню любовь! Глубокое, окрепшее за много лет чувство! У меня сердце трепещет, стоит только вспомнить, как я любила охотиться одна, под звездным небом, тогда я чувствовала себя одновременно и здесь, и там. Смерть – это просто ошибка твоего мышления, Рита, на самом деле её не существует. Особенно это ощущается в длинные, бесконечные ночи. Многие из моего племени никогда не покидали наш стан по одиночке, но я была не из таких. Жизнь, которой я жила, безошибочно распределяет роли. Я не боялась смерти. Во время охоты живешь процессом, не думая, когда она закончится. Но охота заканчивается, так или иначе, и жизнь тоже. Я всегда понимала это. Я выслеживала существо, немного похожее на здешнего лесного льва, только больше и сильнее, а оно выслеживало меня. Жизнь охотника – это было нечто совсем