Кажется, папаша начал набивать цену. Естественно, все родители переоценивают своих чад.
– Ведь вам даже в голову прийти не могло, – продолжал он, – что мой дед, Алексей Спиридонович, имел честь работать в главной палате мер и весов под началом Дмитрия Ивановича Менделеева. А мой отец, да будет вам известно, был другом Отто Струве, и в двадцатом году лично провожал его на теплоход, отбывающий в США…
Я все больше расслаблялся на диване, смотрел на старика преданными глазами и с трудом сдерживался, чтобы не зевнуть. Притомил он меня своей рекламной паузой! Настя сидела на стуле в противоположном углу комнаты, сложив ладони на коленях лодочкой, и делала страшные глаза. Но я, хоть убей, никак не мог состроить на лице умное выражение. Папаша моей возлюбленной оказался редкостным занудой.
Он подошел к столу и принялся выбивать трубку в пепельницу.
– А потому, – наконец, завершил он рекламную паузу, – знакомство с Настей и, тем более, женитьбы на ней, вас многому обязывает… Первый вопрос: чем вы думаете зарабатывать на жизнь, молодой человек?
«Если я не проявлю настойчивости, то Насте придется долго сидеть в девках, – подумал я. – Но ничего. Сейчас я поставлю папашу на место».
– На сегодняшний день, да будет вам известно, я заместитель директора фирмы «Гормашнас», – произнес я не без гордости. – у меня приличный оклад и более тридцати человек в подчинении.
Папаша повернулся ко мне, нацепил на нос очки и принялся рассматривать меня с каким-то лабораторным интересом.
– Очень хорошо, – произнес он с едким сарказмом. – Простите, не расслышал, как ваша фирма называется? Мыш-Дур-Нос?
– «Гормашнас», – повторил я, чувствуя себя незаслуженно обиженным. «И чего он иронизирует? Пусть лучше про свой оклад скажет. Я бы от стыда удавился, если бы работал в академии наук с окладом в одну тысячу рублей».
– А позвольте узнать, что ваша фирма производит?
– Мы продаем насосы, – ответил я с достоинством. – В том числе и для нефтяной промышленности. Надеюсь, вы представляете себе, что такое нефть?
– Ага, – кивнул старик. – Распродаете то, что было создано великой российской империей. Вы, как пиявки, сосете кровь у умирающей акулы. Бьюсь об заклад, что вы даже в общих чертах не представляете себе устройство насоса для ассенизатора. Зато с важным видом катаетесь на своем дорогом автомобиле и с презрением смотрите на обнищавшую интеллигенцию.
– Но продать тоже надо уметь… – заметил я, но старик не стал меня слушать:
– Если научить обезьяну продавать бананы, она станет миллионершей очень скоро и разорит человека, – сказал он и погрозил мне пальцем. – Потому что она ловчее лазает по деревьям… Вот если бы вы сказали, что возглавляете конструкторское бюро по созданию насосов нового поколения, я бы с открытым сердцем пожал вам руку.
– Папа! – заступилась за меня Настя. – Нельзя же так! Он уже покраснел!
– Это хорошо, что покраснел. Значит, еще не огрубел окончательно, и мои слова вызывают в нем сильные эмоции. – Он снова повернулся ко мне. Я втянул голову в плечи, готовясь к новой атаке. – Теперь второй вопрос: ваше образование? Какое учебное заведение вы окончили?
Видимо, он решил унизить меня окончательно. При чем тут образование? Сейчас спрашивают о толщине кошелька, а не о дипломах.
– Я окончил только среднюю школу, – небрежно произнес я. – Потом посещал курсы…
– Стоп! – перебил меня профессор и показал мне свою ладонь, будто хотел отгородиться от моих слов. – Можете не продолжать. Мне все ясно. Вот! Вот в чем кроется корень всех наших бед! Сегодня вы заместитель «Мышнавоза», а завтра? А если в стране переворот? А если вас выкинет на необитаемый остров? Что вы еще умеете делать, кроме того, как спекулировать? Как вы будете содержать семью, поднимать на ноги своих будущих детей?
Я стал злиться. И что этот нафталин из себя корчит. Кто он такой? Подумаешь, академик! Быть нищим академиком позорнее проститутки.
– Вы меня, Аристарх Софронович, совсем опустили, – произнес я, не скрывая иронической усмешки. – Не такой же я инфантильный, каким вы меня представляете. У меня дорогая машина. Я купил вторую квартиру, где намерен жить с Настей. Я работаю в преуспевающей фирме. Меня очень ценит мой директор. А это о многом говорит. Это гарантия материального достатка в будущем.
Профессор посмотрел на меня так, словно я был неразумным дитятей.
– Гарантия? – с едкой иронией повторил он. – Какие же вы, молодые, самоуверенные! А если вас сровняют с землей конкуренты, и ваша фирма разорится? А если вы, извиняюсь, тяжело заболеете, вас уволят, и вашу квартиру придется продать, чтобы сделать вам дорогостоящую операцию? А если вас посадят в тюрьму по ложному доносу?.. Да вы даже не представляете себе, сколько в жизни может быть этих «если»!
– Папа! – воскликнула Настя. – Немедленно