Мы свернули в Гороховский переулок и остановились. Придерживая мохнатые полы песцовой шубы, Анна первой вышла из машины. Я смотрел, как она протыкает тонкими крепкими каблуками грязный фирн, как перешагивает через потемневший сугроб, похожий на бруствер окопа.
Влад барабанил пальцами по рулю. Потом включил омыватель стекол. С натужным воем в стекло брызнули тугие пенящиеся струи. Я выключил отопление салона. Влад заглушил двигатель.
– Ну, давай! – поторопил я его. – Я же знаю, о чем ты хочешь меня спросить.
Влад повернул ко мне свое холеное лицо. Он здорово поправился за эту зиму. Глаза заплыли, лицо раздалось в ширину, отчего Влад стал похож на хорошо откормленную рысь.
– Может быть, – медленно произнес он, – мы с тобой поднатужимся и купим остров сами?
– Об этом надо было говорить при Анне.
– Но ты же видишь… – Он кивнул на окно. Анна вышла на тротуар и остановилась перед дверьми посольства, ожидая нас.
– Так реши этот вопрос с ней, а потом уже мы будем тужиться.
– Нет, давай сначала прикинем бабки.
– У меня четыреста.
Влад кивнул и взялся за дверную ручку.
– Ничего не получится, – ответил он, выходя из машины. – Не хватает.
– Много?
– Много, – неопределенно ответил Влад.
Мы подошли к зданию посольства. Очереди не было. Кроме милиционера, у входа вообще никого не было. Влад буркнул что-то насчет "инверио". Так в Южной Америке называют летние месяцы, сезон дождей, когда количество туристов резко снижается. Влад словно оправдывался передо мной за то, что у входа было пусто.
– Как зовут дилера? – спросил я, сгребая с карниза мокрый снег и прессуя его в ладонях.
– Андрес Гильермо, – ответил Влад.
Он волновался и, сжимая ручку дипломата обеими руками, нервно приплясывал на асфальте, шлепая подошвами ботинок. Я чувствовал себя так, словно нам предстояла серьезная закупка на оптовом продовольственном рынке, где подсунуть могли все, что угодно. Анна спокойно стояла несколько поодаль, словно не имела к нам никакого отношения, и читала толстый женский журнал. Милиционер не моргая смотрел на нас сквозь стекло своей будки. Хромой голубь сел на крышу автомобиля Влада и нагадил на стекло.
– Там круглый год лето, – сказал Влад.
Он думал об острове, а я – о помете. Влад был оптимистом, а я – реалистом.
Господин Гильермо появился в дверях посольства, когда у меня стали подмерзать пятки, а Влад уже скакал, как архар в сезон брачных боев. Дилер был зрелого возраста, невысок. Его смоляные волосы были зачесаны назад и щедро прихвачены лаком. Крупный нос поддерживал непроницаемо-черные очки. Одет он был в строгий черный костюм, самой заметной деталью которого был золотой колпачок от ручки "паркер", торчащей в нагрудном кармане.
Ничего не говоря, Гильермо кивнул и провел нас внутрь здания. В фойе, не дойдя до парадной лестницы, он открыл торцевую дверь, на которой висела тяжелая металлическая