Змеиная Магия пугает, но, вместе с тем, во время чтения ощущается лечебный эффект. Возможно, это фирменный рецепт Анастасии, которая знает толк и в высокой кухне, и в литературе, и в реальной жизни? Как бы то ни было, чтение этого романа – это пребывание в ментальном ретрите. Повествовательная ткань создана так, что дает насладиться диалогами, увидеть литературные находки, получить удовольствие от поэтической прозы и понять жизненную философию автора.
Динамичный роман вместе с тем вовлекает в мир сельских легенд и спокойного ритма жизни. В первой части романа читатель покоряется размеренной череде еды и сна. Сон в целом играет особую роль в книге, это вторая (или третья) параллельная реальность, способ получать предупреждения и подсказки в непривычных условиях, временной указатель, да и отдых в конце концов. Приготовление вкусной еды и совместные трапезы укрепляют силы героев, и это свойство передается и во время чтения.
Еще один непривычный герой романа – целый город, Валенсия, где разворачиваются события второй части. Нет, дома не бегут по дорогам, и каменные рвы не оживают с целью помочь главным героям, его роль более обыденна, но узнаваемы знаковые достопримечательности, которые обросли в книге новыми деталями. Тут и там рассыпаны драгоценные подробности, которых не услышишь на типовой массовой экскурсии.
Элемент внутреннего декора Шелковой биржи в Валенсии
А что же с основными ингредиентами? Люди и легенды. Легенд в романе целых две. Змеи и выдающаяся династия Борджиа. Обе они, вплетаясь в общую канву, составляют часть уникальной авторской мифологии, где есть место науке и магии, историческим трактатам и шаманам, гипнозу и отрезвляющей силе мысли. А еще, психологии:
Желтый светлячок приближался, не увеличиваясь в размерах, слезная лава начала застывать, стекленея, и Лео понял, что попал в ловушку из собственных слез. Он вдруг подумал, что вот так и черствеют много страдающие люди: они пропитываются слезами и окаменевают.
Бережные диалоги, как же мы все по этому соскучились! Эмпатия и сострадание нынче не в чести, вежливость воспринимается как отсутствие силы, но в книге начинаешь верить, что это не так. И магия работает. Во что веришь – то и начинает происходить вокруг.
Есть в романе особый для меня кусочек, который обязательно стоит упомянуть. Я постараюсь не раскрывать сюжета. Особые дети. Мы привыкли к тому, что это свойства со знаком минус, нехватка чего-то, но особыми можно назвать и детей, которые значительно превосходят других. Им тоже нужна помощь и поддержка, особая инклюзивная методология, даже если таким свойством является абсолютный гипноз или умение ему противостоять.
Стоп, стоп, всех тайн раскрывать не буду, не лишать же вас удовольствия получить индивидуальный сеанс терапии! А мы все его заслужили.
Инесса Дрáчева
Часть первая
Глава 1
В каждой легенде есть правда?
– Здесь я убил змею, которая сосала мою жену, – сказал старик, сидя в скрипучем плетеном кресле на пороге двухэтажного дома. Он медленно отпил из тяжелого стакана и спросил: – Хочешь?
Лео отрицательно покачал головой.
– Кальвадос[1]. Двадцатипятилетней выдержки. Я зарыл его в саду, когда узнал, что жена беременна.
Лео снова помотал головой из стороны в сторону. Высокий, жилистый молодой человек с копной черных как смоль непослушных волос приехал в это поселение в горах по просьбе руководителя кафедры, где он изучал антропологию. Ему предстояло интересное лето. Он только закончил обучение и задумал написать грандиозную диссертацию. Он должен был поселиться в доме старого Бартоломео, друга его руководителя.
Бартоломео, прикрыв глаза, шумно вдохнул носом воздух и продолжил.
– Это была такая большая змея… – сказал он, скрестив руки, и вздохнул-всхлипнул так, словно накатили слезы. Он многозначительно оглядел разведенные в стороны руки, повел тяжелым подбородком слева направо, изображая размеры рептилии. – И у этой скользкой твари на голове чернел капюшон, как у того пастора, что по ночам укрывается от ветра, идя на исповедь к умирающему.
Лео завороженно смотрел на Бартоломеo. Тот, хмыкнув, продолжил, интерес слушателя подгоняет рассказчика – этим и живы сплетники, их питает чужое любопытство:
– У этой змеи была не голова, а мужской кулак, способный отправить в нокаут быка. Эта змея была как черный демон – блестящая, гладкая, совершенно черная. Черная – как плохая мысль, не дающая покоя. Вот я убил ее – и той же ночью моей жены не стало. Так и было, так и было… – повторил Бартоломео, закрывая