Да уж если на то пошло, Дима и сейчас не обязывает себя хранить верность. Ко мне подкатывал в лифте, и потом там, в квартире, так смотрел… Я чувствую, что краска на щеках проступает еще больше. Да что за черт? Почему я должна смущаться, когда это он такой? Тряхнув головой, отбрасываю волосы назад и говорю:
– Ну что ж, приступай, – и даже жест приглашающий делаю.
Но Дима, поставив коробку, наклоняется к водителю, перекинувшись парой слов, вынимает бумажник и дает ему деньги.
Снова взяв коробку, говорит мне:
– Идем.
И развернувшись, топает куда-то по улице. Пару секунд похлопав глазами, я спешу следом.
– А мы куда? – задаю вопрос.
– У меня тут машина неподалеку. Я тебя отвезу. Вместе с этой бандурой. Что у тебя там? Надеюсь, не труп?
– Очень смешно, – кривлюсь я, но улыбку не сдерживаю.
Статуя входит на заднее сиденье идеально.
– Как под нее делали, – усмехаюсь я, Дима, бросив взгляд, криво улыбается в ответ.
Мы усаживаемся в его машину, я оглядываю салон, пристегиваясь. Стильная тачка, и видно, что Дима за ней следит.
Перевожу взгляд на мужчину и тут же ловлю ответный. Дима смотрит так внимательно, что мне на мгновенье становится не по себе. Я тут же отворачиваюсь, машина трогается с места. Солнце светит прямо в окно, Дима надевает солнечные очки, а я опускаю козырёк.
Мне на колени падает фотография из тех, что делают в кабинках торгового центра и сразу распечатывают – длинная полоска из четырех фото. Вместо того, чтобы быстро отложить, я смотрю на улыбающихся мужчину и женщину. Они дурачатся, обнимаются и целуются. Только это совсем не Лена, а какая-то другая девушка, симпатичная, но какая-то простоватая, что ли.
Поняв, что слишком долго пялюсь на фото, сую его обратно, закрывая козырёк и отворачиваясь к окну. Лицо прикрываю ладонью, но вовсе не от солнца, не хочу, чтобы Дима видел мой взгляд. А если бы эти фотографии Лена нашла? Это же ужасно. Может, у него кроме Лены еще кто-то есть? А она и не знает об этом. Или знает. Я на миг задаюсь вопросом, а хотела бы я знать такое о человеке, которого люблю? Но тут же отгоняю подобные мысли. Слава Богу, Кирилл не такой, как его друг.
Дима включает музыку, и дорога проходит в молчании, хотя музыка мне нравится, у нас явно совпадают вкусы, но я все равно сижу в напряжении.
Запарковавшись возле дома, Дима вытаскивает коробку и молча идет к подъезду, а я, закусив губу, семеню рядом.
– Я могу дальше сама, – говорю все же, но он только отмахивается.
– Куда? – интересуется, когда мы заходим в квартиру.
– Давай туда, – я указываю на небольшую угловую комнату, в которой Кирилл раньше хранил всякий хлам, а я оборудовала ее под небольшой кабинет.
Там ничего нет кроме биг-бега на полу, ноутбука и кучи моих зарисовок на тему проекта. Указываю на свободный угол, ногой отпихивая в сторону рисунки, чтобы Дима мог пройти. Он ставит коробку, я ее придерживаю. Дима делает шаг назад, я тоже, отпуская