Сели и еще раз огляделись. Среди ставших уже привычными звуков, птичьих голосов, шума деревьев, стрекота кузнечиков, будто звенел колокольчик.
– Слышишь? – спросил Симоха.
– Слышу. Что такое может быть?
Не сговариваясь, встали и пошли на звук. Из-под векового дуба выбивались струи воды, падали вниз на камни и получался наслаждающий звук.
– Выходит это тот самый кубик? Знал бы, не пошел, – заявил Сашка.
– Думаю, что тут молодильный ключ. В нашем роду о нем легенды ходят. Сейчас попью водицы и тогда скажу так или нет, – Симоха встал на колени и потянулся к струйке. Пил долго и жадно, потом встал во весь рост и вытер рот рукавом.
Сумел выдавить только одно слово:
– Он.
– Объясни, наконец, что за молодильный и что значит он.
– Воду из родника зовут живой. По нашему поверью она лечит раны и на человеке, и внутри человека. Силы придает немалые и можно обходиться без еды.
– Чего же ее впрок не запасают. Эдак и жито не нужно.
– Она ни в каких сосудах не хранится, быстро выдает хлопья и чем дольше, тем хлопья становятся крупнее. Нам с тобой повезло, ты попей водицы и сам почувствуешь ее чудодейственную силу.
Сашка встал на колени, дотянулся до струйки и припал к воде. Поначалу она показалась немного солоноватой, но потом ощущение прошло. Посидели немного на упавшем дереве и снова прильнули к источнику.
Силу почувствовали, когда возвращались назад. Будто и не было никакого напряжения. Дорога показалась в два раза короче. Забрались в телегу и двинули в Бужениново.
Все хозяйство Симохи, кроме полуразрушенной избы, состояло из живущего на дереве ворона и кота неимоверных размеров.
– Кот рыбу умеет ловить, мышей на него не напасешься. Сядет у ручья и ждет, как оголец появится, он его лапой цап и трапеза готова. Еще и с вороном делится.
Пока суть да дело прибежал староста.
– Думал ты сбежал, – начал он.
– Занят государевым делом. Вот появился проведать хозяйство.
– За государево дело деньги платят. А я от тебя подношений давно не получал.
– Получишь подношение от царедворца Милославского, – вступил в разговор Сашка, – слышал про такого? На его заводе служим, по государеву указу. Илья Данилович еще и тесть Алексея Михайловича. Так, что говори с ним о подношении?
– Просто так спросил. Поди голодные? Могу пирогов принесть.
В Росляковке наблюдалось полное затишье. Немец сидел за столом, читал, писал, толмач спал в чулане. Петухов суетился по своим делам.
Потекли дни безделья и тоски. За время просушки печи построили беседку, заготовили дров, наладились ловить рыбу. Душа тянулась к тому загадочному кубику. Но чем ближе ко времени испытания печи, тем суровее ходил Петухов, и молчаливо вел себя немец.
Симоху тоже заботила первая плавка. Он постоянно лазал вокруг печи, заглядывал во внутрь, приводил немца, что-то показывал и чертил на земле. Немец или соглашался, или морщил лоб. Симоха стучал палочкой по глиняной кладке. Потом они с немцем