Хотя сам Рузвельт не очень глубоко вникал в эти вопросы, он явно был сторонником жестких мер в отношении Японии. Даже Халл критиковал позицию своих экспертов по Японии как слишком мягкую. Общественное мнение США было однозначно против Японии и Хирохито. В такой ситуации, когда все вокруг было пропитано антияпонскими настроениями, экспертам Госдепа пришлось несколько скорректировать свою позицию. На словах они выразили полную поддержку поставленной президентом задаче добиться безоговорочной капитуляции, однако при этом продолжали настаивать на том, что эта капитуляция ни в коем случае не должна повлечь за собой свержение в Японии монархического строя.
Сталин обещает вступить в войну с Японией
В октябре 1943 года в тихоокеанских взаимоотношениях между СССР и США произошел коренной перелом. Новым послом Соединенных Штатов в Советском Союзе стал Аверелл Гарриман, а главой американской миссии в Москве Объединенный комитет начальников штабов назначил генерал-майора Джона Р. Дина. На конференции министров иностранных дел, начавшейся в Москве 19 октября 1943 года, в первую очередь обсуждалось открытие второго фронта в Европе. Однако именно на этой встрече лидеры советского государства впервые обозначили свое намерение вступить в войну с Японией. Халл вспоминал, что Сталин «прямо и недвусмысленно» сказал ему, что, «когда союзники нанесут поражение Германии, Советский Союз присоединится к ним для победы над Японией». Однажды вечером после ужина участникам конференции был показан фильм о японской интервенции в Сибири. «Это была явная антияпонская пропаганда, – писал Дин, – и нам всем показалось, что таким образом советские лидеры косвенно дали понять о своем отношении к Японии». Когда Иден заметил, что, возможно, показ такого фильма был не вполне уместным действием со стороны государства, сохраняющего нейтралитет с Японией, Гарриман возразил, что поддерживает это решение, и провозгласил тост за тот день, когда американцы и русские «вместе будут бить япошек». Хотя Гарриман сказал Молотову, что поймет, если советский нарком иностранных дел не присоединится к этому тосту, Молотов ответил: «Почему бы нет? С удовольствием. Это время придет», – и опрокинул рюмку[16].
На Московской конференции министров иностранных дел участники антигитлеровской коалиции приняли декларацию, в которой договорились продолжать сотрудничество. В пятом параграфе этой декларации было сказано, что союзники будут консультироваться друг с другом и, если понадобится, с другими членами Объединенных Наций, «имея в виду совместные действия в интересах сообщества наций… пока не будет установлена система всеобщей безопасности» [Harriman, Abel 1975: 237]. В июле и августе 1945 года это условие сыграло важнейшую роль в переговорах между СССР и США.
Обещание