– Пожалуйста. Не нужно! Я прошу. Умоляю! – отца спускают со столба. Один из верзил, хватает его голову. На расстоянии двух метров слышу хруст.
– Нет. Пожалуйста! Остановитесь, – я падаю на колени, не слушая возгласов «Дочка, не унижайся». Вцепляюсь до белых костяшек в штаны Мстислава. Меня трясет от рыданий, а слёзы катятся беспрестанно, перед глазами белое пятно. Наши люди притихли. Никто не рискует противостоять ему и этой шайке отморозков. Помощи ждать не откуда.
Мстислав наклоняется, хватает меня за подбородок.
– Последний шанс, Олеся. Будь послушной, или я вернусь сюда. И не оставлю камня на камне.
– Я буду! Обе-ещаю, – судорожно всхлипываю, чувствую облегчение.
– Собирай вещи. Глеб, – он щелкает пальцами. – Проводи невесту.
Под зорким взглядом Глеба собираю вещи. Сумку с травами, свою одежду-балахоны. Он забирает у меня рюкзак и говорит:
– Зря вернулась. Сама себе подписала приговор.
Я молчу. Сил огрызаться нет, да я и боюсь. Двери черной машины открывает один из бугаев.
– Олеся! – с надрывом кричит отец, шагает ко мне, но дорогу ему преграждают два верзилы.
– Можно попрощаться? – ни на что не рассчитывая, спрашиваю у Мстислава. Он благосклонно кивает. И я бегу к отцу.
– Пап, – вдыхаю такой родной запах, пытаясь запомнить его. Не знаю, сможем ли мы увидеться. Возможно, я в последний раз обнимаю его.
– Фиалка моя. Зачем вернулась, – он гладит меня по спине.
– Леся, – присмиревшая Маша, дёргает меня за рукав и взволнованно кусает губу.
– Возьми меня с собой. Я всегда мечтала жить в цивилизации. Пожалуйста.
– Можно мне забрать с собой подружку?
– Только если прислугой. Согласится она прислуживать тебе?
– Да! – Маша с горячностью отвечает за меня. – Я и вещи собрала, – поправляет рюкзак на плече.
– Хорошо.
Я, вместе с Машей, сажусь на заднее сиденье, Глеб за руль. Повернувшись, провожаю потемневшего отца. Он словно вмиг постарел, выглядит осунувшимся. Провожаю родные места, страшась предстоящей судьбы.
– Не расстраивайся, – Маша обнимает меня. – Всё будет хорошо. Это всего лишь свадьба. От этого не умирают.
– Ты думаешь? – Глеб смотрит в зеркало. – Я бы не был на месте Олеси так самоуверен.
– Это твоя будущая жена! Мать твоего ребенка. Научись её уважать.
– Ты это говорила, когда пришла ко мне вечером.
– Зачем ты напросилась к нам в услужении?
– Я не позволю обижать её.
– Не забывайся! – Глеб не повышает голос, но по моей коже бегут мурашки. Я толкаю Машу в бок, призывая не ссориться. Это ничего не даст.
– Ты едешь к нам в дом в качестве прислуги. Ещё раз услышу такой тон, пойдешь пешком в свою глушь.
Моя боевая подруга тут же присмирела, смущённо опустила взгляд.
– Простите, господин Руд. Я поняла вас, – округлившимися глазами смотрю на подругу. Неужели так хочется в город? Она и раньше