– Фамилия?
– Хрипливая, – представилась она. Он обратился к экзаменационной ведомости и уточнил:
– Антонина?
– Да.
– Ну что, Антонина, полбалла за храбрость ты уже заработала, – напомнил Шун о своем обещании и кивнул на стул перед собой.
Антонина подала листы с ответами, они были исписаны каллиграфическим почерком.
Шун прошелся по ним внимательным взглядом, покачал головой и отметил:
– Ну что я тебе скажу, с таким блестящим почерком ты далеко пойдешь.
Антонина зарделась и призналась:
– Я еще спешила, товарищ преподаватель.
– Ну тогда мне ничего другого не остается, как прибавить еще полбалла за почерк, – проявил великодушие Шун, провел рукой по бороде и затем сурово сказал: – А теперь будем искать блеск твоего ума, Антонина.
Перо его ручки хищно нацелилось на формулы и расчеты, но так и не коснулось и задержалось только на последнем уравнении. Хмыкнув, Шун покачал головой и с сомнением произнес:
– Х-м, даже не знаю, Антонина, какую тебе поставить оценку.
– Что-то не так, товарищ преподаватель? Вы же не сделали ни одного замечания?! – растерялась она.
– Ты где взяла этакое решение уравнения? – допытывался Шун.
– Ну… как-то само собой в голову пришло.
– Вот так просто и пришло? Как академику Ляпунову?
– Вы что, не верите, товарищ преподаватель?
– Верю, однако червь сомнения гложет.
– Но это правда! Честное комсомольское! Клянусь! – вспыхнула Антонина.
– Ну если только комсомольское, – голос Шуна потеплел и, обратив взгляд на портрет Ляпунова, он с улыбкой произнес: – Ничего не поделаешь, Александр Михайлович, придется ставить пять с сиянием.
Антонина зарделась от похвалы. Еще бы! Она удостоилась похвалы самого Марка Соломоновича – живой легенды института.
– Слов нет, ты молодчина, Антонина! – признал Шун, взял экзаменационную ведомость, вывел жирную пятерку в ореоле из шести лучей и заявил: – Теперь, Антонина, можно смело выходить замуж.
Она смешалась и не знала, куда себя девать под взглядами четверых абитуриентов.
Подмигнув, Шун заметил:
– Только смотри, Антонина, чтобы муж не оказался бухгалтером, его даже со светлой головой не проведешь.
– Я…я, – от радости у нее не нашлось слов.
Как на крыльях Антонина вылетела из аудитории и оказалась в объятиях подруг. Оставшиеся экзамены она сдала на хорошо, отлично и по общему итогу была зачислена на первый курс института. Радость от поступления омрачало отсутствие денег, домой ехать было не на что, а жить впроголодь уже не оставалось сил, и здесь на помощь пришли новые друзья.
«…стали съезжаться сокурсники, они меня поддержали, полуголодную пигалицу, которая поступила в институт»