– Вы закончили? – спросил пилот.
– Да! И заметьте, я ещё не упоминаю про медведя. Делаю скидку на то, что это просто неразумная тварь. – Толстяк самодовольно и надменно посмотрел на Игоря.
Но пилоту уже приходилось встречаться с подобным отношением. Спокойно глядя на своего пассажира, Игорь отвечал ему:
– По поводу датчиков могу сказать, что ничто не вечно. Неисправности были выявлены и устранены (в глубине души ему совсем не хотелось выдавать деда-диверсанта). Стекло, то есть осколки и мусор, в коридоре убраны в кратчайшие сроки. На транспортах этого класса в принципе не предусмотрены места для скота. А что касается груза, то это вопрос к грузчикам на станции отправления. Хотите им позвонить и потребовать объяснения, почему груз установлен так, а не иначе? Вы вправе это сделать. А по поводу компенсации вам следует обратится в суд.
Толстяк, видя что его слова не возымели действия, лишь сердито раздул ноздри:
– Что ж… До встречи в суде.
Недовольный пассажир покинул салон управления, едва не толкнув Клавдию Ивановну, до сих пор стоявшую в дверях. Дед вынул трубку и, как обычно, проговорив: «Ну почему же здесь нельзя курить?» – с улыбкой попытался приободрить пилота:
– А вы молодец. Ваше спокойствие только вывело его из себя ещё больше. Ведь он, стервец, что удумал: подговорить всех коллективно на вас жалобу подать. И вы бы остались без денег за эту перевозку.
– Да. Я понимаю, – проговорил Игорь устало. Такие ситуации забирали все его силы. – А сейчас извините мне надо готовиться к отправлению.
Он направился к своему креслу. Фёдор Михайлович, по опыту понимая тяжесть обстановки, ничуть не обиделся, но, подойдя к Клавдии Ивановне, взял её под локоток и вышел с ней в коридор.
– Нет, ну вы только подумайте, какой… – начала Клавдия Ивановна Фёдору Михайловичу. Дальнейшие её слова утонули в коридоре.
***
Только гора с горою не сходятся, а человек с человеком так запросто. И если это два старых добрых друга, то их встреча всегда радостна для обоих.
И так странно: можно порой общаться с человеком каждый день, обсуждать музыку и книги, делиться радостями и переживаниями, утешать и ободрять, между нами говоря, можно даже целоваться и думать, что этого никто не замечает, но вот время разводит таких людей и, встретившись снова, они не могут понять, в чём же были их точки соприкосновения. Что заставляло их быть близкими друг другу? И нет ответа на этот вопрос. Пережито и забыто. И даже и не грустно от потери отношений: так себе. Лёгкая ностальгия может охватить, и не более того. Ведь оба изменились, и каждый по-своему. Кто-то больше кто-то меньше,