Это было первое, что я услышала, когда за нами захлопнулась дверь кабинета. Других-то проблем у нас нет. Важно то, как прилежно я веду себя в его вотчине.
– Он сам нарвался, – сверкнула я глазами. – Идиот без тормозов.
Я надула губы, скрестила руки на груди и собралась обидеться на полную катушку, так как умею только я. Но тут же услышала:
– А хорошо ты его приложила.
Дарринг подхватил меня на руки и отнес в кресло, посадив к себе на колени. Я обняла его за шею и притянула к себе.
– У вас тут суровые законы выживания. Покажешь слабину, сожрут моментально.
– Как и везде. Можно подумать в среде преподавателей по-другому.
– Они тоже выливают суп друг другу на голову? – удивилась я. – Не могу представить даррису Миллер, почтенную старушенцию, что-то делящую с дарром Туллени. Это же ужасно.
– Ты не представляешь, насколько, – усмехнулся Дарринг и поцеловал меня.
Я тут же растаяла под его теплыми губами, но вовремя вспомнила, что я же обижена и мы с утра в ссоре.
– Утром мы не договорили, – отстранилась и взглянула ему в глаза.
– Ты про то, что наплел твой ворон?
– Не наплел, а принес достоверную информацию.
– Если ты помнишь, – Дарринг ссадил меня с колен и встал с кресла, – с момента, когда ты вернулась из Праведного суда, мы не расставались ни на минуту. Прошел год. И ребенка на стороне я не мог сделать никак.
– Если ты помнишь, – передразнила я его, – что беременность длится девять месяцев. Я не в обиде. Ну почти, – созналась я, – что у тебя кто-то был до меня. Но о ребенке-то можно было предупредить.
– Да не знаю я ни о каком ребенке! – взорвался Дарринг, ударяя кулаком по столу. – Если бы он был, вряд ли его мать стала скрывать этот факт. А, если до сих пор ко мне никто не пришел с гулящим свертком, значит, и ребенка быть не может. С последними событиями у источника в магии могли произойти сбои.
– Хорошо, – примирительно согласилась я. – Не будем поднимать эту тему, пока все не станет ясно.
– Ты поговори со своим фамильяром, может, он подскажет идею, как эта путаница могла произойти. Кстати, где он?
– Дома. Не потащу же его в первый день в Академию.
– Верно, – согласился Дарринг, – а то с его меткостью пришлось бы искать по Академии его самого.
– Не пришлось бы. Он поставил мне какую-то метку, которая подскажет, где я. Почему-то каждый хочет на мне отметиться, будто не понятно кто есть кто.
– Вот я не хочу снимать с себя твою метку. И хочу, чтобы мою ты оставила.
Дарринг подошел и провел рукой по моей щеке. Я прижалась к нему, ловя каждое мгновенье рядом.
– И я не хочу. Но ведь придется пока прятать ее?
– А ты уж не хочешь? Когда я уезжал, ты хотела скрыть наши отношения и спокойно доучиться в Академии. А теперь жалуешься, что нельзя никому показать то, что мы обручены?
– Приоритеты меняются, – я уткнулась ему в грудь, чтобы спрятать раскрасневшееся лицо.
– Может быть, ты захочешь быть примерной