– Напротив, я к тому и вел, что здесь ничего подобного быть не может. О чревовещании зашла у нас речь мимоходом, потому что многие из публики склонны видеть в нем разгадку сеанса. Я хотел объяснить, что это совершенно несообразная догадка.
– Но почему же? Почему нет? – раздались голоса.
– Да очень просто. Ведь список слов был в наших руках: фокусник не видал его, когда Феликс перечислял слова. Как же мог фокусник – будь он хоть сто раз чревовещатель, – как мог он сам-то запомнить все слова? Пусть мальчик ни при чем, безгласная кукла, декорация, – пусть так. Но какая же дьявольская память должна быть тогда у самого фокусника!
– Как же тогда объясняется все это? Ведь не чудо же здесь, в самом деле?
– Разумеется, не чудо. Но скажу откровенно: я теряюсь в догадках. Не могу придумать никакого объяснения…
Звонок объявил начало второго отделения, и все направились в зрительный зал.
После перерыва фокусник начал делать какие-то странные приготовления.
Он вынес на середину сцены стойку, состоящую из нижней доски и укрепленной в ней отвесно палки, примерно в рост человека. Пододвинув к палке стул, он знаком приказал мальчику опереться правой рукой о верхний конец палки, достал еще одну палку, подставил ее под левую руку, а под ноги – стул. Мальчик повис в воздухе, опираясь на три точки: две палки и стул.
Покончив с этими непонятными для меня приготовлениями, фокусник стал делать возле лица мальчика странные движения руками, словно поглаживая его, не прикасаясь.
– Усыпляет, – произнес кто-то из сидевших сзади меня.
– Гипнотизирует! – поправила моя соседка справа.
Феликс в самом деле заснул от этих движений: закрыл глаза и висел совершенно неподвижно.
Тогда началось самое интересное и непонятное. Фокусник осторожно вынул стул из-под ног мальчика, и Феликс остался висеть. Фокусник убрал палку из-под левой руки – Феликс по-прежнему висел, хотя опирался локтем только об одну палку. Это было совершенно непостижимо!
Феликс… висел совершенно неподвижно.
– Гипнотический сон, – объяснила моя соседка и добавила: – Теперь с ним что угодно можно делать.
Кажется, она была права, потому что фокусник отвел тело Феликса на некоторый угол в сторону от палки, и оно послушно сохраняло это наклонное положение вопреки силе тяжести. Еще поворот – и мальчик чудесным образом повис в воздухе, облокотившись о конец палки.
– Сверх программы, – сказал мой сосед слева.
– Сверх чего? – спросил я.
– Сверх программы.
– Как это он там сверх программы? Не понимаю.
– Не он сверх программы, а номер такой. Об этом в афише не объявлялось, ну, значит, сверх программы дается.
– Но на чем он держится?
– Этого уже не