– Ну что за жаргон у тебя! Тьфу! – монгольское лицо сморщилось, словно вместо кумысу по ошибке хлебнуло уксусу. – Учись выражаться дипломатичнее: приняли извинения.
– Если б Россия захотела, смела бы китайцев с этой земли к чёртовой матери! – волхв то ли глух был к дипломатическим правилам, то ли дал себе волю спустить пар сейчас, чтобы, когда надо держать язык за зубами, он не чесался.
– Китайцы это понимают лучше тебя. Но вот Россия не хочет, она строит мирные планы и тем выигрывает в их глазах по сравнению с англичанами.
– И с кокандцами тоже, – поддакнул Баюр, – которые стерегут ходжей не слишком прилежно. Их популярность – козырь для хана. В случае удачи мятежника – подмогнут маленько, а там, глядишь, и Кашгарию к рукам приберут.
Чокан усмехнулся, признавая, что замечание приятеля не лишено здравого смысла:
– Вполне возможно.
Ковёр травы постепенно изнашивался, всё чаще попадались бурые пролысины с россыпями камешков, которые разбавляла островками растительность, отнюдь не такая щедрая, как в предгорьях. Кустарники стали пониже и пожиже, зелёный покров напоминал свалявшиеся войлоки. Стали попадаться редкие тропинки – верный признак близкого жилья или хотя бы частого проезда. Однако людей видно не было.
Доехав до невысокого горбика очередного карликового холма, друзья придержали коней, выглядывая из-за него предстоящий путь. И далеко-далеко увидели волнующееся-движущееся-пёстрое, идущее не прямо на них, а поперёк и наискось.
– Стадо гонят, – сразу определил Баюр.
– Да, – Джексенбе наморщил лоб, что-то соображая. – А что им надо в той стороне? На летовку скотину перегоняют не сюда, а на горные луга.
И в самом деле, что бы это значило? Друзья промолчали, только нахмурились, не сводя глаз с текущей и колыхающейся полосы.
– На продажу? – предположил Чокан. – Но ярмарок в этих местах нет.
– Спросим? – волхв тронул поводья, но Джексенбе, остужая его пыл, огрызнулся:
– А вдруг это барантачи? Снова в плен захотел?
Стали наблюдать дальше.
Вот среди и вокруг стада замелькали чёрные точки. Всадники. Но кто они? Барантачей от обычных пастухов с такого расстояния не отличить. Время шло. Стоять на месте и таращиться можно было бесконечно, но так ничего и не выяснить. У Баюра лопнуло терпение:
– Ну, вот что. Ждите здесь. Я поеду узнаю.
– Джок, – схватил его за стремя тамыр.
– Если что, – сапог лягнул не в меру заботливую руку, – один я сумею выкрутиться. Главное – вы не ввязывайтесь, а то ещё вас придётся выручать.
Чокан промолчал. Ещё неизвестно, кто кого выручать будет. Но так или иначе встречи с табунщиками не избежать.
Похоже, стадо останавливалось. Облако пыли недвижно зависло над кудлатыми бараньими спинами, слитыми в единую кошму, неровно расстеленную на кочках. Было видно, как всадники объезжают отару, взмахивают кнутами. В стороне даже закурился