Во сне я знаю, что на самом деле он не ягуар – это всего лишь одна из его форм, любимый облик. Ниншубуру – мой дух-прислужник. Могущественный, ведь я щедро делюсь с ним благодатью. Силой он подобен богам. Не великим, конечно – не моим братьям и сёстрам, а тем из духов, кто возвысился, благодаря смертным или воле Отца. Вроде созданий Уту, которым с такой страстью поклоняются в Чёрном солнце.
Ниншубуру славится умением размножиться – то есть сотворить собственные копии. Кроме него, никто на такое не способен. Даже я.
Вот почему люди изображают меня, окружённую ягуарами, хотя на самом деле Ниншубуру всегда один. Мой ласковый, верный Нинь-Нинь.
Мне хорошо, когда я просыпаюсь. Рука ещё тянется погладить мягкую шерсть, под боком чувствуется приятная тяжесть.
К сожалению, это сон. Или к счастью. Вряд ли бы я обрадовалась, валяйся рядом на кровати ягуар, пусть хоть тысячу раз ручной. Во сне его когти и зубы не пугали, но сейчас я понимаю – они были с палец длиной. Ничего такая кошечка.
В общем, всё к лучшему.
С этими мыслями я принимаюсь изучать потолок. На нём неизвестный художник в деталях изобразил хоровод очень серьёзных мужчин, которые идут на поклон к голой черноволосой красавице. Та встречает их, изящно выгнувшись в очень откровенной позе. Слева, ближе к стене – она же в объятиях сразу десятка любовников.
Я не ханжа, но там моё лицо – в сладострастной истоме. И вот я смотрю на него, и мне неуютно. “Шамиран, богиня любви”, – говорил тот торговец. Вот это мне повезло… С другой стороны, хоть в рабство не угодила.
– Великая госпожа? – раздаётся откуда-то с пола, между кроватью и роскошным, забранным деревянной решёткой окном.
Я с удовольствием отворачиваюсь от порно на потолке и смотрю вниз.
– Зачётные ушки.
– Благодарю, великая госпожа, – говорит девушка, не поднимаясь с колен. Её уши забавно подрагивают, как настоящие. Интересно, это ободок такой? Или механизм какой-нибудь внутри? Хотя здесь вроде нет электричества. Это с одной стороны. С другой – откуда я знаю? Может, и есть.
– Меня зовут Лена, – говорю я ушастой девушке.
Только всем вчера было плевать. Для них я вон та эротичная красотка с потолка – Шамиран.
– Хлина? – помедлив, повторяет девушка. Моё имя у неё получается с придыханием, а ещё – с “е”, переходящим в “и”.
Я ободряюще улыбаюсь и повторяю раздельно:
– Ле-на.
– Хилина, – кивает девушка.
Хорошо, пусть будет Хилина. Главное, чтобы не Шамиран.
Покосившись на потолок, я снова перевожу взгляд на девушку. Лисьи ушки – не самое необычное в её внешности.
– Вау, волосы тоже зачётные. Очень красиво. Где красила? Цвет обалденный. – Ярко-малиновый. Или даже нет – фуксия. На солнце просто неон!
Девушка поднимает голову. Хмурясь, подцепляет когтистым – ничего себе маникюр! – пальцем прядь. И разглядывает её так сосредоточенно, словно видит впервые.
– Может быть, ты встанешь? – прошу я. – На полу, наверное, неудобно.