– Шансов и так не было, – вздохнула Женя и, сиротски ссутулившись, побрела в читальный зал.
Таких упаднических настроений у Агафоновой Яся еще не видела. Если Женя была уверена в своей правоте – а так было примерно всегда, – она делала то, что считала правильным, ни на кого не оглядываясь. Потому что внутри у нее сидел маленький свирепый самурай, готовый в любую секунду обнажить катану. И если Яся всеми силами избегала конфликтов с миром, то Женя, напротив, предпочитала действовать вопреки. Назло. Вот сказала ей химичка, что в жизни не видела эдакую бестолочь, так Женька три ночи не спала, но вызубрила всю органику так, что Менделеев расплакался бы от зависти. А какое удовольствие было наблюдать за словесной дуэлью на экзамене? Вопрос – ответ, вопрос – ответ, и так до тех пор, пока у химички глаза не налились кровью от давления и она не процедила нехотя заветное: «Садись, пять». Класс тогда улюлюкал, захлебываясь от восторга: шутка ли, бука-Агафонова победила главного школьного монстра. Но Жене было плевать. Она равнодушно перекинула рюкзак через плечо и вышла из класса, распахнув дверь с ноги. И только Яся знала, чего это стоило ее подруге, потому что именно она умывала Женьку холодной водой, когда та чуть не грохнулась в обморок от недосыпа и передозировки учебником химии.
И сейчас Яся недоумевала, куда же делся Женин боевой настрой. Ведь Кирилл не шел ни в какое сравнение с химичкой. Тому, кто сумел повергнуть эту старую безбожную садистку, сводить на свидание самовлюбленного хипстера должно быть легче, чем обыграть трехлетку в шахматы. Делов-то! Смотри ему в рот, слушай все, что оттуда вылетает, и благоговейно кивай. Врут ведь, будто путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. Так любая придорожная шаурма может стать твоей конкуренткой! Сердце мужчины достается тому, кто способен выслушивать все его глубокомысленные сентенции о том, как нужно жить, ни разу не зевнув. Уж кто-кто, а специалист по библиотечному делу должен иметь профессиональный иммунитет ко всем видам скуки!
– Жень! – Яся догнала подругу, не в силах смотреть, как та заранее складывает лапки. – Ну соберись ты уже! Возьми отгул, прикупим тебе платьишко…
Но Агафонова сделала то, что заставило Ясю испугаться всерьез: она взяла – и попросила прощения. Вот так резко и без предупреждения обернулась и произнесла:
– Ты извини меня за вчерашнее. Пожалуйста. Зря я психанула… Ты хотела как лучше. – Голос был как будто бы Женин, но Ясю не покидало чувство, что какой-то невидимый кукольник надел Агафонову на руку, как перчатку, и сейчас открывает и закрывает ей рот. Потому что за все пятнадцать лет вот так искренне Женя извинялась лишь однажды, и для этого ей потребовалось сбить Ясю велосипедом.
– Проехали… – Ярослава машинально ответила, как в тот раз.
– Нет, правда. Я знаю, что со мной тяжело… Но Кирилл – это правда не вариант. Глупо даже пытаться… Если хочешь, можем сходить