Булган с кирпичными домами советской постройки был первым городом, действительно похожим на город. Он напоминал крошечные провинциальные российские городки с аллеями деревьев, маленькими магазинчиками и мозаичными изображениями рабочих и колхозников на стенах домов. Погуляв, и съев огромный мешок купленных на доллар пирожков, я отправился дальше. Выезд пришлось искать долго – никто из местных жителей не знал, где он находится, но все же я умудрился выбраться из города и застрять окончательно возле одинокой станции техобслуживания. Было холодно, время от времени я ходил на станцию греться и пить чай. Там и заночевал.
На следующий день случилась удача – меня принял на борт «уазик» директора колхоза. Он гнал табун лошадей на мясокомбинат в Улан-Батор. Там животных перерабатывали на консервы, лепили этикетку «Завтрак туриста» или «Говяжья тушенка», и отправляли в Россию. По словам директора, в нынешней партии было около 20 тысяч лошадей. Табуны стекались в монгольскую столицу со всех концов страны. Директор гнал на мясокомбинат свою долю – 150 лошадок, надеясь выручить по 50 долларов за голову. Табун двигался с частыми остановками. На первой же я познакомился с пастухами. Старшего звали Чингизхан. Пастухи разлили местную водку в импровизированные стаканы, сделанные из половинок сигаретных пачек «Наша Прима», и выпили за мое здоровье.
Потом меня обучали пастушескому делу – посадили на коня и вручили длинную палку с петлей на конце. Управляя этим инструментом, я должен был возвращать отбившихся лошадок в табун. Все бы хорошо, но когда мой конь шел галопом, приходилось вставать в стременах, чтобы не отбить важные части тела о жесткое монгольское седло. Маленькие и мохнатые монгольские лошадки весело резвились, не подозревая, какая участь их ждет. Быть съеденной – судьба большинства монгольских лошадей. Так уж повелось в этой диковатой, но дружелюбной стране.
Если ехать с остановками на выпас лошадей, до цели доберешься не скоро. Поэтому, распрощавшись с пастухами и директором, я стал ловить очередной попутный транспорт. На этот раз им оказался бензовоз. Он тоже направлялся в Улан-Батор и двигался крайне медленно, да еще часто ломался. Это означало, что приехать в столицу мы сможем только поздно ночью, и как искать ночлег у меня не было ни малейшего представления. Однако я решил дождаться конца пути и действовать по обстоятельствам.
Водитель оказался классным парнем. Его звали Терео, и он немного говорил по-русски. Терео ехал вдвоем с братом, чей бензовоз катил в ста метрах впереди нас. Когда мы остановились в кафе, чтобы перекусить, по телевизору передавали местные новости. Показывали новую фабрику, построенную в Улан-Баторе немцами. Толстый усатый немец рассказывал журналистам о большой пользе