Днем прогулялись с внуком в овощной магазин, купили его любимые фрукты, вернулись домой. Наблюдаю за малышом, вижу, что ему сейчас комфортно. Это такое состояние, когда нет мыслей, оценок, желаний, кроме одного – съесть чего-нибудь сладкого, например, шоколада. Удивилась, когда во время обеда он без всякой причины произнес: «Ты добрая». Дети открыты, искренни и говорят, что чувствуют.
Вечером дочь забрала внука, а я решила попробовать дорогое домашнее масло, которое мне привезли из села на заказ. Попробовала и очень расстроилась: на вкус оно было совсем не тем, что предвкушала. Хотя продавец, который его привез, уверял, что пробовал на вкус и масло хорошее. Про себя сказав «это то, что есть; буду иметь дело с тем, что есть», решила растопить на медленном огне немного масла, чтобы поесть его хотя бы в топленом виде. Во время процесса масло стало издавать неприятный запах и почти полностью потемнело. Поняла, что оно не пригодно к употреблению в любом виде. И тут задумалась: почему я вновь стала жертвой обмана, да еще и заплатила за это деньги?
Вижу, что снова столкнулась с ситуацией, когда мать использует своих детей, лжет, обманывает, шантажирует и требует от них оплаты. Сижу в полной растерянности, уже не знаю, куда смотреть и что делать. Взяла в руки телефон, смотрю – в группе, которую открыл Даниил Зуев (прим. автора: духовный мастер, непрерывно проживает себя как настоящий момент), он отвечает кому-то на вопрос. Я тут же задала Даниилу свой вопрос:
– Случилась ситуация, где я увидела, что «я изначальное – свобода» провалилось в хитрость, ложь, обман, лицемерие и шантаж, где в ход идет все, даже собственные дети.
– Что значит провалилась? Шантаж, дети?
– Я отождествилась с ролью запуганной матери, которая рожает ребенка. Ребенок (дочь) вырастает и тоже становится запуганной мамой. И так по замкнутому кругу. И эта сущность не щадит никого, даже собственных детей.
– Самое главное в сказанном: что есть «я», которое надело на себя эти слова?
– Это «я есть». Но по инерции пока еще боится, хитрит, шантажирует.
– Кто боится и хитрит? Мы говорим о разных «я». Прямо сейчас ты уже есть?
– Есть.
– Но акцентируешь внимание на том, как описываешь себя и чем занимается это описание. Не акцентируй внимание на описании себя, на том, что появляется и исчезает.
– У меня слезы от того, что я сегодня ясно увидела. Как я могла так провалиться?
– Кто куда провалился? Еще раз повторяю: зачем эти рассказы прошлого? Я говорю: ты сейчас есть та же самая, что и всегда.
– Свобода провалилась.
– Ты уделяешь внимание каким-то историям, как кто-то куда-то провалился. Свобода никуда не проваливается. Это все драматургия.
– Обрадовалась. Действительно – как может свобода провалиться?
– Оставь