Избранные труды. В. Т. Томин

школе МВД. У меня есть подборка писем, и я горжусь ими, от многих (не тысяч, конечно) процессуалистов, высоко оценивавших этот Практикум. Друзья – понятно. Но со многими авторами писем мы стали друзьями позже, как раз на почве Практикума. Среди них – минчанин Евгений Александрович Матвиенко, который произнес слова, запомнившиеся навсегда, хоть они и были сказаны совсем не по поводу Практикума. Он сказал их, когда вез меня на поклон в сожженную фашистами Хатынь: «Унас в Белоруссии только две национальности: партизан – не партизан».

      Тем не менее сейчас я думаю, что в трех словах, вынесенных в эпиграф, – не вся посконная, она же домотканая, правда-то есть. Для того чтобы слушатели или студенты могли учиться весело, надо весело учить.

      Выбор заголовка

      Никита Богословский обнародовал «Записки на полях шляпы». Последовать его примеру? Однако, шляпы я давно не ношу. Можно было бы, конечно, обозвать это предуведомление записками на манжетах сорочки… Но что скажет редактор? Поэтому пусть будет как есть: «Заметки на полях ученых записок». А, может быть, лучше: «Записки профессионального уголовника». Обозвать себя уголовником, выступая перед населением, – это был беспроигрышный вариант. Вначале непродолжительная тишина, свидетельствующая о недоумении. Затем, как пишут в стенограммах, оживление в зале. И – минимум 10 минут форы у лектора. А если за это время он не сумел завоевать внимание аудитории, то ему надо не лекции читать перед населением, а делать что-нибудь другое. Торговать пивом, например. «Доходней оно и прелестней». И языковой жанр требуется совсем другой, чем лектору.

      Сейчас уже затруднительно точно установить авторство. Я следующий афоризм воспринял в свои «омские времена» как принадлежащий А. А. Герцензону: «Лектор должен знать в сто раз больше, чем скажет».

      Дороги, которые мы выбираем

      Юристом, если судить по внешнему ходу событий, я стал случайно. Окончив в 1952 году среднюю школу, я ехал из города Молотова[1] в Москву сдавать документы в МИМО (Московский институт международных отношений). Медаль, приличное знание иностранного языка – публично (в стенной газете, посвященной выпуску) объявил в школе, куда буду поступать. Приехал, помнится, на Ярославский вокзал и прибыл к Крымскому мосту… после окончания рабочего дня в приемной комиссии. Она заканчивала работу на час раньше, чем я предполагал. Может быть, на час раньше, чем в нормальных вузах. «Приходите завтра!» Молод был – не расстроился. Поскольку билет дальше, на юг, к месту моего рождения – городу Мариуполю[2] был уже куплен, я решил, что документы отошлю почтой, и отправился уже на Павелецкий вокзал.

      Документы, спустя несколько дней, я действительно отправил, но только не в МИМО. На юридический факультет Ленинградского государственного университета. Потом я думал: отчего такие перемены в намерениях? Мама предоставила мне полную свободу в решении этого